— Восемнадцатое ноября, пятница. Время — одиннадцать часов с небольшим, ваше благородие, — улыбнулась женщина. — Вас привезли сюда вчера днём из Сочинской Городской Лекарни с диагнозом «проклятие». Проклятие Олегу Андреевичу удалось снять к вечеру. Вам повезло, кстати, ваше благородие: он очень опытный лекарь…
— А мои спутники? — сморщил я лоб.
— С вами прибыла сударыня Покровская. Не волнуйтесь: её, вместе с вашим питомцем, поселили в общежитие нашей опорной точки, — сообщила медсестра, а затем добавила, упреждая мой вопрос: — Вы находитесь в лекарне опричной опорной точки в Мзымте.
— Ясно… — кивнул я.
И осторожно сделал глоток воды.
Больше всего я боялся, что мой организм отвергнет её так же, как мысли о еде. Однако нет, жидкость была принята благосклонно.
И я на радостях сделал ещё целый глоток.
— Не спешите, ваше благородие! — попросила медсестра, выдвигая из стены плоский столик. — А сюда вы можете поставить воду, когда напьётесь.
— Спасибо, — поблагодарил я её.
— Я уже известила Олега Андреевича, что вы очнулись. И сударыню Покровскую тоже! — сказала она на прощание, выходя из палаты.
С третьего глотка мозг проснулся, и я понял, что вода ещё никогда не была такой вкусной. Хотя, конечно, это была простая, в меру прохладная вода из бутылки. Но для измученного организма — настоящий живительный нектар. С каждым новым глотком я всё больше и больше приходил в себя.
И даже боль отступала на задний план, пусть и не ушла до конца.
Вошедший в палату лекарь посмотрел, как я осторожными глотками пью, щурясь от блаженства. И, как и медсестра, первым делом решил проверить терминал. Поглядев на показатели, он прицокнул языком и удовлетворённо кивнул.
Что примечательно, здешний лекарь был очень старым, хоть и бодрым. Будь он обычным человеком, я бы сказал, что ему, как минимум, девяносто.
Однако лекарь-то был двусердым. И сколько ему на самом деле, и представить казалось сложным.
— Здравствуйте, Олег Андреевич? — я то ли спросил, то ли поздоровался, сам не знаю.
А то неудобно, знаете ли, когда за твоей спиной показатели изучают… А самого тебя игнорируют.
— Всё верно, молодой человек! — прищурив глаз, обернулся ко мне лекарь.
— Рад с вами познакомиться. И спасибо вам большое, что позаботились обо мне! — я поставил на столик стакан и показал правую руку. — Чудо, но она почти как новая…
— Чудо, Фёдор Андреевич, что я с вами разговариваю, — скрипуче отозвался лекарь. — Третий ранг, идеальная структура… Вы уже два раза должны были стать тёмным! Хотя, конечно, в мире случаются всякие разные чудеса…
— Ну для меня-то всё в порядке: третий ранг уже! — заметил я.
— Да-да… — лекарь покивал. — Как себя чувствуете? Слабость? Тошнота?
— Есть слабость и тошнота, — кивнул я. — И мышцы побаливают.
— Это отравление проклятием. Очень похоже на обычное, — кивнул лекарь. — Вы помните, что пытались задушить лекаря в Городской Лекарне?
— Что-то такое помню, — не стал отрицать я. — Выплыл из забытья, а рука на горле… Еле заставил её пальцы разжать…
— Получается, рука без вашего ведома шалила, хм? — сосредоточенно уточнил лекарь.
— Получается, да… С моего ведома она перестала, — согласился я.
— Дело в том, что вам, Фёдор Андреевич, проклятия противопоказаны! — заметил лекарь, принявшись одновременно создавать какое-то плетение. — Слишком уж проклятия близки с Тьмой… А ваша идеальная энергетическая структура, так сказать, лишь подливает масла в огонь, хех!
Плетение опустилось на меня, но я ничего не почувствовал. А вот лекарь на пару секунд прикрыл глаза.
— А с этим можно как-то бороться? — уточнил я, когда он закончил с проверкой и снова глянул на меня. — А то не хотелось бы… Ну вы понимаете…
— Мало того, что находиться на грани смерти, да ещё и под управлением Тьмы? — нахмурил седые брови лекарь, и я кивнул. — Конечно, проклятия случаются редко, особенно в нынешние времена, но… Случаются же. А вам, Фёдор Андреевич, я рекомендую назубок заучить от них защиту. Тут ведь дело такое, что не каждый щит выдержит проклятие. Понимаете, хм?
Я вспомнил, как плетения прошли сквозь мои щиты, будто их и не было… И снова качнул головой.
— Вы ведь ещё учитесь, Фёдор Андреевич?
— Да, в Васильках, — подтвердил я.
— Обязательно спросите у преподавателей про эти защиты! — посоветовал Олег Андреевич. — А, кстати… Есть ещё техника у италийцев, «ильсентименто» называется… Ну а полное название «протегэрэ иль сентименто», то бишь «защита разума». Проклятия, честно говоря, вообще любят в голову лезть… А у италийцев родов проклинателей больше, чем у всех стран Европы вместе взятых. Техника, говорят, несложная, однако время на обучение всё же потребуется.