Та лазейка, которая не позволяла всяким «безтёмовцам» с целью погромов врываться в эти самые вотчины и особняки.
На своей земле дворянин имел право наказать врага, если уж тот имел глупость на ней оказаться. Беда в том, что обычные люди и неродовитые двусердые не имели своей земли: они её лишь арендовали у царя. Да, на огромные сроки, что-то порядка двухсот пятидесяти лет. Однако всё-таки аренда есть аренда.
И только дворянин мог, пусть и за безумные деньги, приобрести землю в собственность. Ну или получить её же в дар от царя. Что и произошло с нашим особняком. И пусть выделил мне землю Дашков, но ведь произошло это по приказу царя…
Как объяснил мне Пьер, эта земля теперь приравнивалась к родовой вотчине. Так что… Именно здесь мне сошло бы с рук что угодно, в крайнем случае — даже убийство.
Правда, пришлось бы доказывать, что это была жёсткая необходимость, и у меня не было выхода… Однако такое дело даже в суд бы не отправилось. В общем, применять телесное воздействие к захваченным бандитам я имел полное право. Хотя, конечно, представители власти смотрели на такое косо.
Однако и это сходило мне с рук, пока ещё живы были воспоминания о пушке, из которой стреляли по моему жилищу. И всё же я понимал: вскоре мне намекнут, что больше своевольничать нельзя. Есть, мол, в городе Ишим такое заведение, как Полицейский Приказ. Вот пусть его работники и отрабатывают свой хлеб, занимаясь дознаниями.
— Ну раз так, то ладно… — кивнул следователь и больше вопросов не задавал.
Бубну я всё-таки дозвонился, но уже сидя в машине, ехавшей в кремль. И не смог сдержать улыбки, услышав его вечно недовольный голос:
— Привет, Федь… Что у тебя там? Только не говори, что на тебя опять напали!
— Привет! Вовсе нет. Нападений больше не было. Зато у меня теперь есть увлекательнейшая предыстория про последнее нападение. И, возможно, скоро она станет ещё увлекательнее…
— Ага… Ну вот как станет, так и расскажешь! — отозвался опричник.
— Бубен, а тебе нужны чиновники, которые воруют, нанимают лихих людей и похищают несчастных осведомителей?
— А… А зачем мне такие чиновники, Федя? — удивился тот.
— Ну, я образно говоря… Просто я тут подбираюсь к одному такому… Высокое положение в городе занимает, между прочим! — сообщил я.
— А-а-а… Не, чиновников ты лучше Дашкову сдай: это по его части! — удивил меня Бубен своей непривычно-похвальной выдержкой и милосердием. — А вот если усмотришь злоумышление против царя или Руси, тогда меня сразу зови. Я вмиг примчу, так и знай!.. Ну а воровство, к сожалению, не считается злоумышлением против царя и Руси. Просто неизбежным злом.
— И вправду, какая жалость! — снова улыбнулся я. — Ладно, так и сделаю… Сдам всех Дашкову. Как раз к нему еду. А что с теми записями, которые я тебе передал?
— Есть кое-что… Значит, ты сейчас в кремль едешь? — кажется, обрадовался Бубен, во всяком случае, голос стал менее недовольным, чем обычно. — Тогда напиши мне, когда его светлость лично будет на месте. Я тоже подъеду. Есть разговор.
— Договорились! — отозвался я.
— Ну тогда бывай! Жду сообщения! — буркнул Бубен и отключился.
Дашков был на месте. Встретил меня с Авелиной у входа, причём ждал нас не один, а вместе с женой и цесаревной. С его разрешения я подтвердил Бубну встречу, а затем мы неспешно отправились в зал, где нас ждали представители родов, задолжавших награду.
По просьбе князя я старался молчать, делая каменное лицо. Свистоплясов, подписывавший бумаги, тяжело вздыхал, почему-то тёр лицо, а иногда с обожанием поглядывал на князя. Представители родов и вовсе хранили молчание. Однако было видно, что ситуация им не нравится.
Мне тоже всё это не нравилось. Лучше не стало, даже когда я увидел письменные заверения от главы каждого рода, что награда причитается именно мне. Злобу на меня они затаят с гарантией. Это я понимал. Однако с проблемами лучше разбираться по мере поступления. Иначе можно в этом море потонуть, задохнувшись от отчаяния.
Когда подписание бумаг завершилось, Свистоплясов и главы родов отбыли восвояси. А князь пригласил меня и Авелину в другую комнату, где нас, по его словам, уже ждали Бубен и цесаревна Саша.
И по пути я не уставал гадать, что же раскопал неугомонный опричник.
Глава 3
Отрывок из книги Иоганна Лоурэнца «Международная торговля в мире, изменённом Тьмой»
К XIX столетию между Востоком и Западом были известны три торговых пути.
1. Великий Шёлковый Путь