И вот в начале февраля я, наконец, смог создать на себе полноценный, хоть и слабенький защитный покров. Примерно как у заместителя Кости, Виктора Леонидыча. Хорошая штука оказалась. Может, и не слишком прочная вначале, зато со временем её можно было превратить в настоящий нерушимый доспех.
А когда я вновь был уверен, что вот-вот сорвусь от усталости, всплыло ещё одно дело… То самое, которое долгое время пылилось на полках государственных инстанций. Ну то есть, начался процесс расторжения договора Дуни с работниками подмостков. Заботу о внучке, к счастью, уже взял на себя Бубен, но сам процесс всё ещё финансировал я.
Так что моя жизнь опять заиграла новыми красками. И Пьер, и его присоединившиеся коллеги, и формирующаяся дружина, и модернизация производства лаков — все они тянули из меня деньги, как мощный пылесос. А прибыли обещали где-то в далёком далеке, до которого я мог с такой нагрузкой и не дожить.
Ну а пятого февраля Давид сообщил, что нанятые им частные следователи, наконец, отыскали Облома. Хитрый бандюган умудрился залезть в такую глушь, куда даже доехать было тяжело. А сделать это незаметно, чтобы не спугнуть — и того тяжелее.
Вместе с остатками банды Облом засел далеко на востоке, на самом краешке Ишимского княжества. Пересечь границу они не могли, потому что та была временно закрыта. Из-за потерь в войсках Абакан и Черноземск опасались бегства населения, ну а Ишим шёл по их стопам. А вот бандиты не унывали: они забились как можно глубже в сибирские чащи, для пропитания занявшись браконьерством.
Чем и обозначили своё местоположение.
По такому случаю я отпросился с учёбы на неделю, клятвенно заверив Малую, что обязательно буду корпеть над учебниками, да и жене помогать с учёбой. И утром шестого числа, оставив в особняке лишь два десятка охранников, выдвинулся на восток в колонне машин.
Возглавлял движение старенький броневичок. Следом пыхтели укреплённые маленькие автобусы с бойцами, а среди них затесался «тигрёнок» под управлением Кислого, которого мы привлекли в наши ряды сразу после того, как он отвёз сестру в пандидактион на всю неделю.
— Доедем сегодня до посёлка Граничный, — расписал мне планы Давид. — Там переночуем в гостинице. А завтра уже поедем в лес.
— Как вы этих браконьеров искать собираетесь? — уточнил я. — Если их местные власти ещё не поймали, они, видимо, хорошо прячутся.
— Плохо они прячутся!.. — отмахнулся Давид. — Просто до них там никому дела нет. В местных лесах и своих браконьеров хватает. Если всех сажать, никаких тюрем не хватит.
— И всё равно, как среди них Облома искать-то? — поднял бровь я.
— Так местные браконьеры и покажут. Им эти соперники нафиг не сдались, — пояснил Давид. — И, предупреждая ваш вопрос, на браконьеров мы выйдем через моего знакомого, которого я хотел бы привлечь в дружину. Он в Граничном живёт.
Ехать пришлось весь день. Царский тракт тянулся бесконечной лентой в таких же бесконечных лесах, которые изредка прерывались на городки и посёлки, окружённые белыми от снега полями.
Тракт, вымерший на время страшных морозов, вновь оживал. С востока на запад тянулись грузовики с товаром. Иногда, когда автомобильная дорога сближалась с железной, можно было увидеть ленты товарных составов.
Из-за того, что ехали мы организованной колонной, на тракте за нами скапливались очереди из желающих обогнать. Иногда, когда позволяла ширина дороги, мы смещались к обочине, пропуская этих страждущих вперёд. Вот только далеко не все оказывались благодарны за такую любезность.
Видя неприличные жесты, которые показывали особо хамоватые водители, Кислый ругался и отвечал им тем же. Одна машина даже попыталась вклиниться в колонну прямо перед «тигрёнком», но боец с автоматом, высунувшийся из окна автобуса впереди, резко охладил пыл «обиженки».
А я в очередной раз подивился таланту некоторых людей не замечать очевидного. Ну ведь едет колонна с броневиком во главе, и даже все знаки и обозначения выставлены. Нет, обязательно нужно чего-то себе придумать, обидеться и вляпаться. Удивительно, как такие люди вообще доживают до возраста, когда получают права?
Зимой темнело рано, остаток пути до посёлка мы проделали по темноте. К счастью, по оживлённому тракту ехали не так уж долго, а дальше петляли по пустынной дороге в лесу. Кислый дважды пытался было заклевать носом, но Давид каждый раз успевал заметить и встряхнуть его, пока мы не вписались в едущий впереди автобус.