Глава 6
Сетевая волна «100», передача «Утро добрым не бывает»
— Доброе утро, сонное царство!
— И, возможно, оно действительно доброе. Вопреки мнению, что утро добрым не бывает.
— А это опять мы, на волнах вездесущего сетевого радио «Сто». С вами Александр Пискарёв!
— И я, несравненная Анна Лоскутова! Вместе мы попытаемся сделать утро добрее!
— Из Серых земель, где нет законов, а только негласные правила!
— Кстати, о законах, Саша…
— Я всегда готов о законах! Мне их тут, Ань, очень не хватает!
— Спустя Бог знает сколько лет на Большой земле наконец-то договорились. Я имею в виду, о взаимоотношениях между двусердыми и обычными.
— Было бы, о чём столько договариваться…
— Думаешь, в этом вопросе всё просто, Саш?
— Я думаю, Ань, что да.
— Так-так-так… Увлекательно… Продолжай!
— А что продолжать-то? Кто сильнее, тот и прав в нашем суровом мире. А двусердые обычно хоть чуточку да сильнее. К слову, я вчера зацепился в кабаке языками с одним двусердым с Балкан…
— И он доказал, что сильнее?
— Нет. Я доказал, что сильнее.
— Только не говори, что ты с ним подрался!..
— Ань, ну какая драка? Так, пара ударов… Ну левой там, правой… И парень лёг отдохнуть. Кстати… Парень, если ты меня слышишь, то извини… Надеюсь, ты уже пришёл в себя и почти не обижаешься. А, возможно, и вовсе не помнишь, что случилось.
— Вот!.. Дорогие наши слушатели, вы теперь понимаете, с каким неотёсанным дикарём мне приходится работать! Это же ужас какой-то!
— Ань, ну я же не с тобой дерусь, ты ведь девушка…
— Ещё бы ты со мной дрался! А к чему это всё, кстати?
— К тому, что мальчики просто выясняют между собой отношения!
— Мы, девочки, предпочитаем это как-то более мирно делать.
— Да-да… Знаем-знаем.
— Саша, ну можно же бить не людей, а посуду!
— Так я и бил посуду!
— В смысле?.. Ты же сказал, что вырубил двусердого! Левой там… Правой…
— Ну я просто опустил подробности… В одной руке была кружка. В другой — бутылка. Всё вдребезги, конечно… Зато с кружкой и бутылкой я был сильнее двусердого!..
— О Боже…
— Ну а пока Аня приходит в себя, мы послушаем диких, буйных, настоящих карельских «Скомарей» с их боевой песней «В бубен». Помните её? Бум! Бум! Стукай в бубен! Бум! Бум!
— Саш, заткни-и-и-ись!..
Никогда, наверно, не привыкну к тому, что в кризисе не могу управлять своим телом. Меня это определённо бесит. А уж вспоминая, кто управляет моим телом в этот момент, так и вовсе… Ввергает, так сказать, в пучину ужаса.
Пока я мрачно об этом размышлял, Федя-младший тоже не терял времени даром. Он пытался подвязать штаны, которые с него драматически падали вниз. Прямо-таки вместе с трусами. И дело даже не в том, что эти штаны ему оказались сильно велики, хотя, конечно, так оно и было…
Но тут ведь ещё какое дело. На этих моих штанах, в которых я бегал по зимнему лесу перед тем, как попасть в кризис, чего только ни висело.
Например, моток верёвки, часть которой ушла на связывание Облома.
Хороший такой нож, в пластиковых ножнах.
Топорик.
Фонарик.
Два крюка-зацепа.
Ещё один ножик.
«Пушок» в кобуре.
Жаль, малолетнему придурку Феде эти сокровища были до лампочки. Ему, видите ли, важнее, что штаны спадают под всем этим весом. Мол, перед каменной дурой невместно ему с голыми причиндалами ходить.
Ну не придурок ли, а?
— Если не получится, просто сниму всё лишнее… — мелькнула в его ленивой и тупой голове ленивая и тупая мысль.
Не смей, скотина мелкая! Не смей, полудурок!
Ну да, я понимал, что он меня не слышит. И всё равно мысленно орал так, будто мог докричаться до пустой Фединой головы. Кто-нибудь, оглушите его, пожалуйста! Мне надо поговорить с этим дубинушкой, как в прошлый раз! Срочно!
Увы, никто не пытался оглушить Федю в безлюдном и безмолвном городе. И он по-прежнему занимался ерундой. То есть пытался завязать узел на поясе штанов. Будто нельзя отрезать для этого кусок от мотка верёвки.
О таком варианте, блин, юный Федя и не пытался думать.
С завидным упорством, не замечая ничего вокруг, он продолжал вязать узел из излишков ткани на поясе. А по-хорошему, надо было со всех ног драпать из города. Я прямо-таки чувствовал, что юный дурачинушка вот-вот нарвётся, но сделать ничего не мог.