А ещё, как сидящие в ней крепкие ребята, несмотря на хаос вокруг, делают очень уж характерные движения.
И где-то внутри начала разгораться злость. Это «ж-ж-ж-ж-ж!» неспроста, как говаривал один очень мудрый медведь. Всё это безобразие происходило по чьему-то плану.
Позади завизжали тормоза. Я не видел, что происходит, но был уверен: кто-то пытается отсечь нас от автобуса с «ирбисами». Похищение? Покушение? Додумать я не успел.
«Тигрёнок», пропахав боком ограждение тракта, замер на обочине. Чуть впереди остановилась машина, нас подрезавшая. А позади, как я успел заметить, дорогу перегородил не менее злокозненный самосвал, в который врезался наш автобус с «ирбисами».
Одной рукой я придавил Авелину к сиденью, другой — рванул «пушка» из кобуры. Хорошо ещё, Тёма, мирно дремавший у жены на коленях, загодя ушёл через тень. И сделал это раньше, чем произошло столкновение.
А из машины впереди уже выскакивали люди. И не одни, а с пистолетами-пулемётами сакской разработки, из которых сходу начали по нам палить.
Да, у них были артефактные патроны. И да, эти пистолеты-пулемёты, сами по себе, обладали повышенной скорострельностью и убойностью.
Однако у них на пути стояла защита сердца Покровских. И пули бессильно барабанили по ней, истощая защиту, но пока были не в состоянии её пробить.
— Все легли! — рявкнул я на Пашу и Кислого, которые, пребывая в глубоком шоке, забыли спрятаться. — На пол!
В этот момент слева что-то вспыхнуло. Я скосил глаза и увидел, как на землю у моего окна падает отскочившая от щита пуля.
И была она покрупнее, чем в пистолетах-пулемётах…
'Позвольте, так это именно меня убивают, что ли? — промелькнула в голове здравая мысль.
После чего я начал лихорадочно выставлять слева дополнительные щиты, которые могли бы остановить быстролетящие объекты. Жаль, не с моим количеством жгутиков держать много такого «добра» на подвесе…
«Быстрее!!! — орал я сам на себя, хотя и так плёл на пределе возможностей. — Быстрее же!!!»
В щит Авелины ударила вторая пуля из егерской винтовки, и тот задрожал. Ещё несколько слоёв защиты я набросил со стороны лобового стекла, предвидя, что оттуда смертельные гостинцы тоже полетят.
И снова переключился на защиту слева. Слой за слоем я отгораживал себя и сидящую за мной Авелину от пуль.
Защита сердца Покровских пала на третьем выстреле неизвестного егеря. И засела эта тварь, судя по направлению, в лесочке слева от дороги — ещё и на возвышенности. А я как раз закончил с щитами и начал формировать шарики плазмы, один за другим кидая их в тех, кого хотя бы видел. То есть, стрелков из машины впереди. Да и в сам вражеский автомобиль.
Прежде, чем мои шарики достигли их лобового стекла, оно само брызнуло мелкой крошкой. Не выдержало, видимо, многочисленных попаданий. Следом разбились боковые стёкла передних дверей, а задние — пошли трещинами.
Ну а мои плетения устремились к живым целям.
Опять вспышка слева… И половину моих щитов снесло прилетевшей егерской пулей. А я не успевал поставить новые между выстрелами этого парня. Он слишком часто бил, не жалея дорогущие патроны. И моя удивительная скорость не спасала. Я даже из машины выйти не мог, чтобы побегать, сбивая ему прицел.
А вот пистолеты-пулемёты захлебнулись уже на следующем выстреле. И вместо их тявканья снаружи донеслись дикие человеческие вопли. Это достигли цели мои маленькие, но очень горячие снаряды. И теперь перед нашей машиной танцевали, беснуясь от боли, четыре живых факела.
А я воспользовался этим моментом замешательства: егерь наверняка хоть на миг да отвлечётся. Потянулся к двери Авелины, распахнул её и вытолкнул жену наружу. Пока это делал, ещё одна егерская пуля до меня едва не добралась. И я чётко понимал: следующая с гарантией пробьёт мою защиту. А деваться было некуда…
Но эта следующая пуля, которой я ждал, даже не добралась до «тигрёнка». Плетение, прилетевшее откуда-то сзади, встало у неё на пути. И хотя защита, которой мне подсобил Разводилов, тут же рассыпалась, но дело сделала — позволила мне обновить свой щит.
Всё, что было нужно — продержаться. Либо у стрелка на возвышенности закончатся патроны, либо до него вот-вот доберётся Тёма.
Ну или третий вариант. Опередить Тёму мог престарелый, но весьма бодрый тип в лице Разводилова, который огромными скачками, как кенгуру, приближался к моему потенциальному убийце.
К сожалению, неизвестный стрелок всё же был очень быстрым. Не пулемёт, конечно, но следующая пуля застала меня, когда я выкатывался из машины со своей стороны.