Тихая операция по женитьбе обернулась громким скандалом.
Пришлось задействовать другие методы. Купленный с потрохами Семён Татьевич Бродов попытался упрятать меня в подвалы Полицейского Приказа. И даже почти уломал судью. Но шестерёнки государственной машины Руси уже закрутились. А поспешное наступление Тьмы этому лишь способствовало.
Судью, сняв его с крючка Бродова, отправили на новое место службы в Хвалынь. А в Покровск нагнали царские войска. И даже попытка тёмного сделать из командиров своих марионеток провалилась.
Опять из-за моего вмешательства.
А стоило мне выехать в Ишим, как я и там оказался на пути ромейского скрытня, увозившего тамгу Чжучи.
Впору было гордиться собой. Я, Фёдор Седов, мелкий заусенец на большом пальце Руси, как выяснилось, успел снискать личную неприязнь ромейского кесаря. И его ближайших сподвижников.
Но самое страшное для ромеев случилось уже после. И об этом их кесарь ещё не знал.
Я обнаружил тайник Лампы. А там нашлись и наработки учёных из Чжунго по кристаллам-накопителям, и намёки на рода, работавшие с перевозкой контрабанды.
И всё бы ничего, хотя куда уж там… Но я же вбил и последний гвоздь в крышку этого гроба.
То есть, случайно передал в руки Дашкова и опричников человека, ставшего ключом для расшифровки дневника. Того самого «кабана», которого послали умирать, отвлекая моё внимание, пока настоящий убийца, нанятый контрабандистами, будет стрелять.
С этим моим убийством всё должно было пройти гладко. Просчитались контрабандисты с греками лишь в одном: из Тобола я вёз бывшего начальника СБ Седовых, которому нужные люди успели шепнуть о готовящемся покушении. А ещё у меня был перстень-артефакт с мощной защитой, которую пришлось бы долго ковырять как убийце, так и «кабанам».
И даже то, что Федя не всегда умный, а иногда и вовсе лопух, не помогло. Пропадавший много лет Разводилов умудрился набрать такую силу, что и сам, можно сказать, был живым артефактом. А ещё по пути он предупредил о возможной опасности Давида. И тот, когда всё началось, сумел оперативно взять «языков».
В итоге, первый род был вычислен уже спустя несколько часов.
Железновы. Владельцы шахт по добыче железной руды, не слишком известные, но достаточно обеспеченные. Злые языки поговаривали, что слишком обеспеченные для скромных добытчиков не самой дорогой руды… И в этот раз злые языки не ошиблись.
Железновы отметились и в самом Ишимском княжестве, и в боярстве теперь уже Седовых-Покровских, прикупив себе право разрабатывать тамошние месторождения. Они, если я правильно запомнил объяснения Авелины, первыми перестали платить отчисления. В те годы, когда род Покровских ещё держался, пусть и из последних сил.
— … Скорее всего, союзником Железновых, упоминаемым в дневнике, были Беловороновы, которые ещё в середине двадцатого века бежали в Серые земли и скрываются там, — закончил рассказ Бубен. — Однако на встречах отметились Марьины и Фомичевы. А они с Беловороновыми связаны браками. Остаётся только вопрос, кто скрывается под буквой «Ш»… Но его, я полагаю, мы проясним в ходе задержаний.
— А вот у меня другой вопрос… — хмуря рыжеватые, как и у других Рюриковичей, брови, вмешался цесаревич Пётр. — Почему нас к этому прямо сейчас привлекли? Можно было взять время и всё куда тщательнее подготовить.
— К сожалению, планы у нас полетели в… В общем, далеко полетели!.. — признался Дашков. — Всё завязано на поход в Серые земли…
Интерлюдия III
Хорошо, что болото, насквозь промёрзнув, затянулось льдом. Не провалишься в трясину. И не придётся петлять, выбирая безопасный путь. Просто иди себе напрямик. Лишь бы направление выдержать. Тут ведь, в Серых землях, иногда даже компасы обманывали.
Однако были и минусы… Изменённое зверьё тоже шло напрямик. И у него это получалось лучше, хотя люди шли на снегоступах, а зверьё торило глубокий снег. Увы, сугробы не были помехой то ли огромному волку, то ли такому же матёрому вульфу, который бежал впереди.
А люди уже выбивались из сил. Они отрывались почти сутки. И теперь смертельно хотели спать и есть. Но Бархан неумолимо гнал всех вперёд, обратно на юг, откуда пришли. Он не говорил этого бойцам, но надежды на спасение и так почти не осталось.
Зверья, идущего за ними по пятам, хватило бы, чтобы сожрать целый город. А уж нагнать и окружить маленький отряд — и вовсе пустяк. Но сказать такое — окончательно подорвать боевой дух. Без надежды далеко не убежишь.