— Боже мой, — до того подалась вперед Аня, что теперь отчетливо чувствовала запах давненько не приводившего себя в порядок парня. — Неужели ты защиту сломал?
— А вот это уже оскорбление, — скорчился тот. — Ань, я что, на дурака похож? Только идиот в дела Ордена полезет.
— А ты далеко не идиот. Ты гений.
Костя недовольно зыркнул на Аню.
— Ясное дело. Да и жить еще хочется. В общем, я долго думал и решил покопать в гражданской информации. Этому Яну, судя по твоему отчёту, лет 25–30. Я искал всех детей, рождённых в этот период.
— В городе?
— Глупенькая, — потрепал Костя Аню по плечу. — В стране, конечно.
— В стране? Да ты чокнутый! — парень захохотал и с явным удовольствием пригладил сальные, соломенного цвета патлы. — И что нарыл? Кость, давай, не томи!
Подгоняемый зудом нетерпежа, томить Константин и не собирался.
— К счастью, Янов нашлось всего ничего. Один уже давненько скончался, другой живет себе в Израиле, а третий… — снова бесчисленное множество окошек, списков. — Ян Викторович Бранов, пару лет назад получил водительское удостоверение, работает….
— Это он! — воскликнула Аня, уставившись на фото темноглазого симпатичного брюнета. — Кость, это тот самый Укротитель!
— Хе! — потер подбородок Костик. — Иного и не предполагал. А сейчас держись за стул, принцесса. Знаешь, в чем прикол? У этого Яна в документах, в графе «отец», пусто, а в качестве матери записана некая Роза Золотенко. И все бы ничего, но, если верить данным, которые я… — Костя заерзал, нервно ежась, — скажем так, не совсем честным путем добыл, у Розы есть только один ребенок: дочь.
— Если ты сейчас скажешь, — скривилась Аня, — что этот Ян Бранов женщина…
— Да ну тебя, — махнул рукой Костя, сворачивая ненужные окна. — В его гендерной принадлежности я не сомневаюсь. Про дочь я это к тому, что этот Укротитель будто с неба свалился. По документам, он сын Розы, но она его не рожала. Голову на отсечение даю, что не рожала. Оформила опекунство? Тоже мутная теория. Но фамилия у него другая…
— Фамилия может быть и отцовская.
— Может, — согласился Костик. — Но больше всего прочего меня смущает лишь то, что у этой, якобы «матери» нашего Укротителя, девичья фамилия оказалась…
Костя, будто чумной, зашлепал по клавишам, и колонки разорвал до того громкий звук фанфар, что Аня невольно ладонями уши зажала. Кажется, едва слуха не лишалась.
— Та-да-да-да-м! Прошу любить и жаловать, Роза Золотенко, чуть ранее, до замужества: Роза Стольцберг.
— Быть такого не может, — пробормотала Анюта, вглядываясь в паспортную черно-белую ксерокопию и медленно отнимая руки от ушей, а Костик тем временем раскланивался в разные стороны, причитая: «Ну что вы, не стоит аплодисментов. Ну, что вы, зачем же стоя…». — Неужели это та самая Лилия и она до сих пор жива-живехонька?
— Не знаю, принцесска, — прекратил корчить из себя шута парень. — Фото, что я нашел, по качеству — отстой. Сама видишь. Но женщина на ней явно похожа на нашу блондиночку. Только теперь она брюнеточка, — захохотал он, а Аня все вглядывалась в такие разные на первый взгляд, но такие схожие при ближайшем рассмотрении фотографии Лилии и Розы.
— Слушай, лет-то уже сколько прошло, да и если Лилия по какой-то причине прячется, то могла и внешность изменить. Сейчас что угодно сделать можно! Но ты погляди, — она едва ли носом не уткнулась в жидкокристаллический широкоформатный экран, — Ян и Лилия похожи! Да и на Розу, раз уж на то пошло, он походит. Глаза… разрез глаз один и тот же! Уверен, что не ошибся, и он им не родня?
Костя подхватил Аню за ворот и оттянул от монитора. Спустив рукав, с недовольным выражением на худощавом, будто вобла, лице принялся аккуратно стирать несуществующие ляпы с экрана.
— Инфа сто процентная, принцесса. Но даже если я ошибаюсь, что само по себе невозможно, то Роза, ну, или Лилия, если они с этой дамой, — ткнул Костя в фотографию светловолосой фрау, — и впрямь один и тот же человек, мать Яна. Но мать, которая и беременна-то им не была. Никогда. Если уж на то пошло, его вообще никто не рожал.
— Но разве такое возможно? Он ведь не мог из космоса прилететь! Проще поверить, что Роза его усыновила или опекунство взяла.
— Проще. Но я верю только записям, а такой записи нет, — Костик отвалился на спинку кресла, растирая покрасневшие глаза. — Короче, надо брать в оборот эту Розу-Лилию Золотенко-Стольцберг. Заодно узнаем, кто этого Яна связал и с кем. Глядишь, если до Нового года отловим нелегала, связанного со Слышащим в обход центра, премию выпишут. А если еще и эта Роза окажется той самой Лилией, что почему-то притворяется мертвой вот уже больше двадцати лет, то эту премию если и не утроят, то всяко удвоят. Точно тебе говорю!