-А что не так?- спросила девушка. "Что не так! Да все не так! "- про себя подумала она, но уже подготовилась к новой порции негатива.
- Да там поворот у путей такой нехороший, часто не заметно, как поезд идет. Днем то еще ничего, следят, предупреждают по говорилке. А вот по темноте, да вечером можно и не заметить. Много кто уж под поезд угодил. А то ведь некоторые лезут между вагонами, а он возьми и тронься, и все...
- Что "все"?
- Поминай, как звали, вот что. Ты, милая, чего какая рассеянная?- бабуля обеспокоенно посмотрела на девушку.
- Вы что-то знаете про нашу соседку?- осторожно спросила Катя.
- А как же, как же... Все знаю... Пошли-ка к Армену, чайку у него попьем, я тебе и расскажу все, что знаю.
Катя покорно двинулась за бабулькой в армянский магазин, там бабе Тоне были рады. Хозяин провел их в подсобное помещение, усадил за стол, чаю налил, предлагал, правда чего покрепче, но баба Тоня отказалась.
-Нехорошее это место, девочка... Да и время нехорошее сейчас. Ни до кого никому дела нет. Вот и Наталья... Хорошая девка-то была, как вы вот, с подругой... Училась сначала, потом на работу устроилась, вроде как проводницей она работала, но я точно не знаю... Но с поездами и на станции вот на той... На Филино, значит. На работу летела она как на крыльях, до того нравилось ей, всю страну почитай исколесила. Да, поговаривают, что у нее роман был, с начальником поезда. А он ить, женат оказался. Девчонка мучилась, слезы лила, да видно надумала жене-то его признаться. Только ничего не вышло, мужик тот строго-настрого приказал ей ни слова не говорить, да и пригрозил, мол, выкину с поезда тебя, коль рот откроешь. Потом эта история как-то до начальства дошла, и, ее, как неблагонадежную, попросили, что называется. Нынче, говорят, что уволили, а я вот думаю, наверное, заставили «по собственному» написать заявление.
- Ну и что же, баба Тоня, из-за какого-то мужика с ума сходить?
- Вот такая любовь у нее была... Сильная... Не смогла она без него... Так и продолжала ходить в управление-то станции, будто на работу. Долго это длилось... Очень долго... Все старалась она незаметно на своего хахаля посмотреть, то в поезд его проберется и едет, а девчонки то ее знали, проводницы-то. Не гоняли... А может и врала она им чего, того не знаю. Да только однажды, увидела она, как ее полюбовничек с другою роман крутит. Увидала, скандал ему устроила, кричала, ругалась, а он возьми да и выполни свою угрозу.
- Да ладно!!! Он ее скинул с поезда?! - Катя удивилась такому зверству.
- Выкинул, на самом тихом ходу, конечно. Не разбилась она, не повредилась никак, только одежу порвала, да и пошла до дома по рельсам. Поговаривают, километров пятнадцать отмахала, пока на какой- то станции милиция ее не приметила. Что уж там было, не знаю, да только милиционеры ее сразу медикам передали, потому как она вела беседы с кем - то невидимым. Может от горя выдумала себе собеседник, а может еще что... Не знаю. Вот с той-то поры, милая, она вот такая. Недолго ее подержали в больнице, да выпустили, тут вроде все хорошо сначала было, а потом по-новой началось... Сначала беседы по ночам вела с кем-то, соседей пугала, а потом выходить перестала совсем. Соседи даже дверь вскрывали, думали, померла. А она говорит - «начальство запретило». Так и живет она, вроде как на работе еще и, иногда, в рейс уходит, словно на поезд, как раньше.
- Как сейчас, - смекнула Катя.
- Что нет ее?- спросила бабуля.
- Нет. Уже неделю не появляется,- ответила Катя.
-Так что, к чему я это... Вы на нее не больно серчайте. Не в себе она, горе у нее вот так приключилось...
- Вы знаете, что она воет по ночам? - безучастно спросила девушка.
- Ох тыж, батюшки, - бабуля перекрестилась,- это уже совсем нехорошо... Это плохо... Душа - то слабая у нее, больная... Так и черта к себе допустить можно, - бабуля снова начала мелко креститься, и даже поплевала через плечо.
- Бог-то он ведь со всеми рядом, главное не забывать про него, а то ведь, коли в душе тьма...
- Спасибо, баба Тоня, пойду я, пора мне уже, - девушка совсем не хотела слушать проповеди, не до них сейчас. Она постаралась попрощаться с бабулей как можно теплее, но главное было остановить этот поток про веру, церковь, бога. Хоть бабуля и была благочестивого вида, но вести такие беседы с посторонним человеком совсем не хотелось. Эта тема в Катиной семье оберегалась и была почти интимной, так уж принято было у них, что никто никого ни в чем не убеждал, не спорил и не судачил на тему веры в бога.
Катя выбиралась из подсобки, но тут путь ей преградил Армен.
- Что красавица, наговорились? - глазки его неприятно шарили по девушке.
- Да, спасибо за гостеприимство, - ответила девушка.