Грэм, было, неприятно дёрнулся от жгучей ревности, заподозрив перед собою Беделию Дю Морье. Но почти тут же ударом под дых его озарило, что в больничной койке с капельницей лежит не абы кто, а он сам.
— Хорошая проекция, — спокойно сказал Дон Хуан. — Самая изумительная. Ты здесь сам себя превзошёл. Очень милая мордашка.
Уилл пялился на себя, разглядывая и убеждаясь почти в стопроцентном сходстве. Разумеется, ни о какой небрежной щетине речи и не шло. Вильгельмина Грэм была безупречно белокожей, и бесконечные тёмные локоны слабо контролируемой массой виноградных плетей вились вкруг её головы, плечей и локтей.
«Он похож на тебя, Ann», — сказала она, умиротворённо глядя на Лектера и ребёнка.
Тот обернулся к ней всем телом, не отрывая губ от лица сына.
«Как ты его назовёшь?» — спросила Винни.
«Кейн», — ответил Ганнибал.
Винни согласно кивнула и протянула руки.
«Мне пора на обход. Потом ещё две операции», — сказал Лектер.
Винни снова кивнула.
И Грэм вместе с нею. Уилл вспомнил, что в этой проекции Лектер был общим хирургом, он сам проводил операцию с кесаревым сечением, помогая Кейну родиться. И ещё Уилл знал, что здесь не произошло смерти. Здесь он был жив. Винни была жива. И Кейн был жив. Грэм обернулся к молчащему рядом Дону Хуану.
— Да, — кивнул тот, — пока что здесь все живы.
— Лектер знает?
— Ещё бы. Он запрятал вас так глубоко, что ни один мейстер не разнюхает. Ну, разве что… Теперь уже не важно, — Дон Хуан занимался трубкой, разжигая табак от спички.
— Как запрятал? — спросил Уилл, отмечая, что трубка Дона Хуана тоже обладала частичной живой душой. Хотя удивляться было нечему.
— Как запрятал? — переспросил Дон Хуан. И довольно долго, раскуриваясь, обегал Грэма глазами. И то, что они продолжали оставаться человеческими, радовало Уилла до воодушевления.
— Он изолировал проекцию за барьером. Из человеческих останков. Изменение формы при достижении максимальной требуемой функциональности.
— Из человеческих останков?
— Ага. Кожа, мышечная и соединительные ткани, волосы, кости… То, что он не считает возможным использовать в пищу. А вот сработать из подобного отзеркаливающий полог, маскирующий вибрации проекции — вполне допустимо, — пояснил Дон Хуан.
— Я что-то не удивлён, — устало сказал Уилл.
— Много людей, — удовлетворённо затянулся Дон Хуан.
Уилл сглотнул. Знать, что Лектер ценой десятков человеческих жизней добился сохранности его и Кейна в скрытой от внимания гильдии проекции… Знать и не испытывать ни малейшего чувства негодования… Вот что было приятным облегчением.
— Вы тоже тёмный мейстер, — сказал Грэм.
— Да, — кивнул Матус.
Уилл с минуту молчал, рассматривая руки. И вдруг встрепенулся.
— Сколько… Как давно у меня ребёнок в той проекции?
— Не прыгай, — улыбнулся Дон Хуан, — течение времени там искривлено по спирали. Движется гораздо медленнее, чем в этой. К тому же Лектер умеет заходить в любой нужный ему момент. Попроси, и он принесёт тебе сына хоть из родильной палаты.
Грэм смотрел на Дона Хуана, едва дыша от подступающей к горлу белой сияющей радости.
— Да-да, — подтвердил яки, — принесёт. Но тебе стоит кое о чём помнить.
— Ещё кое о чём? — возмутился Грэм.
— Не думаешь же ты, что он, так тебя любя, лишит Винни Грэм…
— Которая тоже я, — почти неслышно продолжил Уилл.
— …которая тоже ты, ребёнка и оставит её умирать от чувства невосполнимой утраты?
Уилл уже понимал, что ответит ему Дон Хуан. Но слова не могли слететь с его губ.
— Всё верно, он убьёт её. Там, её, которая там ты, а потом принесёт тебе, который ты здесь, Кейна. Если ты захочешь, конечно.
Грэм закрыл глаза, опираясь затылком о стену.
— С днём рождения, Уилл, — сказал Хуан Матус.
Уилл знал, что тот уже исчез из комнаты, хотя табачный дым продолжал висеть в воздухе. Уилл дышал им.
Комментарий к 22
*Автор не помнит, из какого источника легенда, и когда он её подцепил, но она идеально вписывается в концепцию с оленями и мескалиновыми кактусами
**Американский кинорежиссёр, сценарист, актёр, кинопродюсер и кинооператор. Один из наиболее ярких представителей постмодернизма в кинематографе. Фильмы Тарантино отличаются нелинейной структурой повествования, переосмыслением культурно-исторического процесса, использованием готовых форм и эстетизацией насилия. Автор любит Квентина и его море крови
***Американский кинорежиссёр, продюсер, мультипликатор и писатель. Автор современного зрелищного кино, зачастую основанного на чёрном юморе и макабрических элементах
****Или Джек Скеллингтон — вымышленный персонаж, фантастический герой поэмы Тима Бёртона «Кошмар перед Рождеством» и одноимённого кукольного мультфильма по её мотивам
*****Этикетки на бутылочке и тарелке с пирожками из «Алисы в Стране Чудес» Л. Кэролла
========== 23 ==========
Уилл выступил из вечерней тени, пристально и зачарованно рассматривая Ганнибала Лектера, который, стянув рукава сорочки к локтям, в медицинских перчатках продолжал делать прямой массаж сердца очередной неудачной жертве трансплантации от Девона Сильверстри. Самого Сильверстри Джек выволок из амбуланцы под прицелом. А Грэм рассматривал Ганнибала Лектера. Безупречного, элегантного и надёжного Чесапикского Потрошителя. Фееричного психопата из всех помнимых Грэмом проекций, но которому в WL не дали никакого имени, потому что здесь Лектеру стало не до инсталляций и публичных воздыханий.
«Семейные ценности? — яростно и обескураженно спросил у него несколько часов тому Уилл. — Серьёзно? Семейные ценности?»
«Уж поверь, что мне это важно, — огрызнулся в ответ Лектер, всё ещё прижимая к переносице покрытую арктической наледью «руку Плутона». — И ты в них играешь главную роль. Иначе я бы уже вырвал тебе сердце, Уилл».
Уилл почти ласково задержался взглядом на ссадине и потемневшей от отёка коже на переносице тёмного мейстера. Все сегодня задержали взгляд на переносице Лектера.
Кроуфорд, ввалившись в аудиторию Грэма с целью развеселить того предложением поимки Девона Сильверстри, замер в шагах.
«Что случилось, доктор Лектер?» — спросил Кроуфорд.
«Уилл мне врезал, Джек», — преувеличенно спокойно ответил Ганнибал.
Тогда Кроуфорд не стал залезать в интригующие подробности.
«А ведь хочет», — мстительно понял Уилл.
И тот же Кроуфорд убивал взглядом по очереди открывавших, было, любопытные рты Зеллера, Катц и, к счастью, оставшихся не у дел коронёров.
Ганнибал поднял глаза от полуживого вскрытого бедолаги и поймал взгляд Уилла. Дав себе пару секунд на прочтение чувств Грэма, Лектер подмигнул тому, не прекращая массажа сердца.
«Сука», — одними губами сказал Уилл Грэм.
***
По стенке выбравшись из комнаты с табличкой «Сразу», Уилл точно знал, что до дома он не доедет. Страшная слабость навалилась на него и одолевала. Даже просто пол «Нагваля» казался чертовски привлекательным.
Карлос взял лицо Уилла в ладони, разглядел и покачал головой.
— Слушай, положи его на кушетке, — предложил подошедший Тарантино, выпуская сигаретный дым вбок и вниз.
— Он окончательно расшибётся по дороге, — осуждающе добавил Джек, Повелитель Тыкв, нависая со спины Кастанеды.
— Торчать одному в первый раз крайне легкомысленно, мистер Грэм, — сказал Квентин.
— Похоже на то, что я вот сейчас один? — вяло огрызнулся Уилл.
Он позволил отвести себя в кабинет Матуса. Скинул ботинки, улёгся на кушетку. На ту же самую, на которой Дон Хуан делал ему татуировки. Карлос укрыл его по-пакистански ярким пледом. Когда Уилл открыл глаза, Карлос по-прежнему стоял перед ним.