Поэтому, после долгих консультаций, было составлено письмо в советское посольство, где рассказывалось о том, что я знаю точное место расположение клада, в котором находится золото в слитках, ювелирные украшения, монеты, и церковная утварь, а так же валюта мировых держав, в том числе и доллары США, в банкнотах, действительных на сегодняшний день. Далее был указан примерный вес, всего находящегося в тайнике драгоценнного металла, и сумма денежных средств находящаяся там.
Ниже было предложено следующее; Исходя из гражданского кодекса СССР, а именно статьи 148, касающейся нахождения Кладов собственник которых не может быть установлен или в силу закона утратил на них право, я предлагал следующий вариант развития событий. Представители СССР, депонируют на специальный счет в «Банк де Франс» определенную сумму равную двадцати пяти процентам, то есть положенное вознаграждение нашедшему клад, принятое законом СССР. Из расчета, что количество металла, находящееся в тайнике, которое по общему весу равно тридцати пяти тоннам, при этом я указывал на то, что фактическая масса всего металла, превышает этот вес, как минимум на десять процентов. Но я готов пойти навстречу своей бывшей Родине, и готов довольствоваться вознаграждением именно с этого количества металла. После отправки денег на специальный счет, мой представитель, отправляется в СССР, где указывает точное месторасположение тайника, и присутствует при вскрытии и изъятии клада, а также подсчета, точного веса и оценки найденного. После составления полной описи и оценки, мой представитель вместе с представителями советского государства, заверяют итоговый документ, своими подписями. А акт с итоговыми результатами передается в соответствующим органам, которые должны будут начислить положенное вознаграждение, и подтвердить что весь металл принят полностью и возражений на выплату не имеется. Все это будет передано руководству нейтрального банка. Если итоговая сумма, вдруг окажется меньше ранее предположенной суммы вознаграждения, банк обязуется вернуть лишнее. Если же нет, то депонированная сумма, переходит в мое владение. Разумеется, после выплаты местных налогов. О том, что Советская сторона должна будет повысить учетную ставку, если окажется, что золота гораздо больше заявленного, я даже не заикался, прекрасно понимая, что этого в любом случае не произойдет.
По моим подсчетам исходя из массы имеющегося металла, и ориентируясь на текущую стоимость золота на биржевых торгах, равную ста двадцати шести и пятидесяти семи сотых доллара за тройскую унцию, мое вознаграждение, должно было составить тридцать девять миллионов триста семьдесят пять тысяч долларов. То есть именно эта сумма, должна быть депонирована на нейтральный счет в «Банк де Франс».
По словам юристов, подобная практика, вполне обычное явление, касающееся не только кладов, но и скажем закупки какой-либо техники и любых торговых сделок. То есть нужная сумма депонируется на какой-либо счет в нейтральном банке, а после завершения сделки, отходит продавцу. Этим самым гарантируется полная поставка всего заказанного оборудования, оплаты за него, и чистота сделки.
Чтобы всему этому придать какой-то вес, я предоставил фотографию оставшейся у меня фляги с вензелем Александра второго, и экспертное заключение касающееся оценочной стоимости этой реликвии. Наверняка в Москве имеются архивы, в которых находится перечень предметов, с точным наименованием и описанием вещей, ранее находящихся в казне Николая Второго, который вывез в свое время, этот золотой запас в Казань, где его и захватили белогвардейцы. Находись я на территории СССР, это фото тут же подвело бы меня под указанную выше статью уголовного кодекса. Сейчас же это было лишним подтверждением того, что я не просто так сотрясаю воздух, а действительно знаю о том, где находится это захоронение. Наверняка в Гохране, сохранились соответствующие архивы, и сравнив с ними фотографию и описание реликвии можно найти подтверждение моим словам.
Письмо было составлено по всем правилам юридического документа, и отправлено в посольство СССР. Оставалось только дождаться реакции представителей Советского Союза.
Уже через неделю, меня начало потряхивать, из-за того, что никакого ответа, или хотя бы знака о том, что письмо получено и передано вышестоящим органам, до меня так и не дошло. Впрочем, мой юрист несколько успокоил меня тем, что подобные дела, даже здесь в Европе не решаются с наскока. Должно пройти как минимум три месяца, после чего, я смогу надеяться на какой-либо ответ, или реакцию.