- Ну чего опять приперся? – спросил Степаныч парнишку стоявшего в дверях спортивного зала, у меня тренировки платные, если в тир хочешь тоже деньги нужны, а у тебя как я понимаю таковых не имеется.
- Я это, дяденька только посмотрю – парнишка опустил голову и вытер рукавом рубахи кончик носа – а денег у меня и в заправду нет, я вот когда вырасту в армию пойду, офицером стану и тогда научусь стрелять и тоже как вы буду ловко загонять пульки в центр мишени, а пока я только из рогатки по банкам стрелять могу еще не разу не промахнулся – мальчишка широко улыбнулся и достал из кармана самодельную рогатку.
- Ты поди из этой рогатины окна бьешь и птиц стреляешь- строго спросил тренер.
- Нет, дяденька я не хулиган, животных не обижаю и окна тоже не бью, я только по банкам стреляю на пустыре у свалки, там нет никого и никто не орет что я оборванец и хулиган, а я и учусь хорошо и бабушке помогаю, а одет я так потому что мамки с папкой нет а у бабушки не так много денег, так что дядя ты не подумай я хороший -пацан шмыгнул носом и на его глазах заблестели слезы, он отвернулся и вытер глаза.
- Как зовут – то тебя малец? – спросил Степаныч глядя на сжавшегося в комок мальчишку.
- Ромка Одинцов, мне десять лет скоро будет – оживленно ответил мальчишка.
– А меня Василий Степанович зову – Степаныч протянул руку мальчишке и тот уверенно пожал ее в знак приветствия и знакомства - Ну если так сильно мечтаешь офицером стать приходи завтра на тренировку, Ромка Одинцов, будем учиться стрелять.
-Хорошо дяденька, ой Василий Степанович, обязательно приду – крикнул парнишка и довольный побежал в сторону пустыря, за которым располагалась городская свалка. Почему Степанычу стало жаль мальца он не понимал, этот голубоглазый светловолосый парнишка, с обаятельной улыбкой, чем то напомнил ему его самого, а может быть тоска по дочери заставила его принять такое решение. Теперь каждый день малец проводил в тире, он старался не пропускать не одну тренировку и часто оставался просто для того, чтобы лучше усвоить то, что давалось ему не с первого раза. Степаныч стал тренировать его каждый день, парень отличался старательностью и терпением. Они почти все свободное время проводили вместе, он привязался к парнишке, относился к нему как к родному сыну, иногда был с ним строг старался воспитывать и внимательно слушал когда тот рассказывал ему о первой любви и болезненном расставании, предательстве друзей и школьных неурядицах, они вместе шагали по жизни поддерживая друг друга, Степаныч нуждался в нем как и он нуждался в Степаныче. Воспоминания захлестнули его с головой, перед глазами возникала то одна то другая картины из прошлого иногда не совсем приятные, а иногда наоборот. Он налил себе граненый стакан водки и сразу же опрокинул его в горло, горькая жидкость обожгла нутро и приятно разлилась по телу теплом, согревая замерзшую душу.
- Я закончил тренировку, пойду до дома мне еще в ночь на работу – Одинцов стоял в дверях коморки уперевшись плечом в дверной косяк.
- А, это ты, Рома, зайди, поговорить нужно – тренер снова плеснул себе двести грамм и снова выплеснул жидкость в горло – садись чего стоишь – Степаныч указал рукой на старый продавленный диван. В коморке было накурено и мрачно, света единственной лампочки явно не хватало – Ну чего так осуждающе смотришь? Водку не пил никогда? Закуривай- инструктор пододвинул Роману пачку сигарет.
-Да я как-то это, не курю Василь Степаныч – Одинцов отодвинул пачку обратно – о чем поговорить хотел? Мне еще вагоны разгружать, жрать то хочется – он наклонился спиной на спинку дивана и тут же вернулся в прежнее положение, торчащие под изношенной тканью пружины больно впились в обнаженную спину – ну и диван у тебя, ребра переломать можно.
- А ты одевайся, чего полуголый вечно ходишь, кроме штанов одеть нечего? – Степаныч не знал с чего начать разговор, ему очень не хотелось, чтобы Ромка попал в лапы к Звонареву, но он боялся, что тот его не поймет и примет все как предательство.
- Есть, на работу пойду одену. Степаныч не тяни кота за яйца, говори, о чем хотел или я пойду, мне еще на жратву денег нужно заработать – Ромка встал с дивана и посмотрел на себя в старое видавшее виды зеркало. За восемь лет он заметно вырос и изменился, светлые волосы со временем немного потемнели, глаза уже не были небесно-голубого цвета, они скорее стали холодного синего цвета со стальным отблеском или это искажало изображение старое зеркало и тусклая лампочка под потолком. Его тело тоже приобрело форму из длинного и худого он превратился в высокого и вполне спортивного молодого человека. На спине и груди был виден рельеф мышц, живот стал плоским, ребра больше не торчали, да и вообще его скелет больше не был виден всем окружающим он был спрятан глубоко под мышечной массой. Он слегка улыбнулся себе одними уголками губ и снова повернулся к Степанычу ожидая услышать то зачем его, собственно, и позвали.
- Я давно хотел тебе это сказать да все боялся, что не поймешь ты меня, но теперь видимо пришло время, я хочу, чтобы ты больше не приходил сюда, иди в военкомат, в институт в общем куда хочешь, но только не сюда. Звонарь хочет тебя к себе затянуть, а я против того, чтобы ты так бездарно просрал свою молодость и подох как псина безродная на свалке с дырой в башке. Послушай меня, Рома уходи пока не поздно, вали отсюда на хер, не связывайся с криминалом целее будешь и дольше проживешь, тебе всего девятнадцать вся твоя жизнь еще впереди и не разменивайся на дорогие тачки, дешевых баб и жалкую горсть зеленых бумажек, поверь оно того не стоит, так что завтра можешь не приходить, я тебя не жду больше – Степаныч снова налил водки и стараясь не смотреть в глаза Одинцову поднял стакан и опрокинул водку внутрь своего уставшего за много лет организма, но облегчения или разрядки выпитый стакан ему не принес, как и предыдущие пара стаканов.- Ну чего встал, пошел вон отсюда – он кинул в Одинцова старую олимпийку- потом снова налил и снова выпил, закуривая горький луч.
- Поздно, Степаныч- Ромка стоял в дверях опустив голову- я уже… – Роман надел брошенную в него куртку и вышел из коморки. Сегодня вечером его ждет первая настоящая стрелка и возможно последняя в его жизни, сказанное Степанычем отпечаталось в сознание и глубоко засело где-то в подкорке мозга. Ему было страшно, но отступать было некуда, тут либо пан, либо пропал. Одинцов прекрасно понимал, что обратной дороги у него уже нет. Он сел на ступеньки и опустил голову, обхватив ее руками. Он не заметил, как в дверном проеме появился Степаныч.
- Ну и чего ты сидишь – инструктор подошел сзади и положил руку ему на плечо.
- Страшно мне, Степаныч, не хочется подохнуть молодым, засели твои слова где-то в подкорке, теперь не по себе мне -Роман поднял голову, проведя руками по волосам.
- На выпей- Степаныч протянул ему полный стакан водки, Ромка смог выпить только половину стакана, противная жидкость никак не хотела проваливаться внутрь и встав поперек обожгла горло и не давала вдохнуть, он судорожно сглатывал, пытаясь проглотить обжигающую жидкость.
- Ну и гадость - выплюнув остатки сдавленным голосом произнес Одинцов- теперь горло больно, сжег все на хер. Дай закурить, Степаныч.
-Курить, так же как пить будешь? -усмехнулся инструктор, протягивая Роману сигарету.
- Да нет курить я умею, просто не делаю этого – он улыбнулся и взял сигарету, подкурил и выпуская клубы дыма продолжил – не знаю я Степаныч что мне делать в армию меня не возьмут, я с детства психованный, я не умею ничего кроме как вагоны разгружать да стрелять по деревянным мишеням. Спину гнуть на разгрузке мне не очень-то нравиться, да и денег там не заработаешь особо, хватит с меня с малолетства ходил как оборванец полуголодный, хочется и пожить немного по-человечески, чтобы все как у людей.