Заинтригованный, я тут же встал из-за стола и вышел в зал. Клоди светилась от счастья и гордо демонстрировала новую пару кроссовок.
Наверно размера на два больше её ножки, яркие бело-фиолетовые, блестящие. Марка наверняка не дорогая. Далеко не лучшая пара среди кроссовок. Но новенькая.
Трудно было не обрадоваться за Клоди. Она ликовала. И лишь одно меня беспокоило.
Откуда эта обувь взялась?
— Руби мне их подарил, — сказала девочка, будто читая мысли. — Мы пошли в магазин и всё такое! Они большеваты, но Руби сказал, что я вырасту.
Судя по выражению лица и молчанию Киры, он тоже задумался.
— О боже! — Он идеально подыграл детскому восторгу. — Никогда не видел кроссовок симпатичнее!
— Точно. Мэтт, а ты как думаешь?
— Они особенные, — согласился я, улыбаясь. Не важно, как именно обувь досталась Клоди — я не собирался расстраивать девочку. — Можешь опробовать их на беговой дорожке.
Она уставилась на меня как на умалишённого.
— Хочу, что они новенькими и остались. Не собираюсь я бегать.
К нам осторожно подошёл Руби. Передал Клоди рюкзак, который дарил я.
— Показываю мои кроссовки, Руби, — сообщила девочка. Её улыбка не гасла.
Рубен глянул на сестру с выражением, которое я мог бы назвать печальной гордостью. Словно лучшее, что он мог сделать — оберегать её невинность, пусть даже тщетно.
— Они прекрасны, Клоди.
Я отметил, что у мальчика новой обуви не оказалось. Он был в привычных тесноватых потрёпанных кедах. Как бы Руби не раздобыл деньги, сложно его осуждать — учитывая, что каждый цент он потратил на сестру.
— Готов к большому дню, Руби? — спросил я, меняя тему. Проверил часы. — Нам нужно появиться в колледже через полчаса.
— Да, готов, — сказал он нерешительно.
— Отлично. — Я повернулся к Клоди. — Выскочка, может пойдёшь сделаешь какао? Я хочу поболтать с Руби.
Клоди пожала плечами и с улыбкой, топая новыми кроссовками, ушла в кабинет.
Я положил ладонь Руби на плечо.
— Пошли, кое-что покажу. Позвал Киру с Аризоной с нами и провёл ребёнка в раздевалку.
— Садись. — Я указал на скамью в центре комнаты.
— Обувь не ворованная, — быстро проговорил мальчик. — Если вдруг дело в этом. И деньги я не крал.
— Эй. — Я поднял руки вверх. — Не о том речь. У нас есть подарок, который мы вручаем всем новым бойцам клуба.
Руби глянул на меня, Аризону и Киру. Отрывисто вздохнул.
— Хорошо.
— У тебя будет собственный шкафчик, — сообщил я.
Его глаза округлились в удивлении, и он улыбнулся.
— Правда?
— Правда. Если будешь прилежно заниматься и учиться, то получишь его в придачу. Можешь хранить там вещи.
Руби поник.
— У меня нет вещей.
— Уверен? — усмехнулся я. — Номер сорок два. Открывай.
Руби встал и неуверенно замер у шкафчика, одновременно и желая, и страшась заглянуть внутрь. Приоткрыл металлическую дверцу и просиял. Посмотрел на меня.
— Не только я. Аризона тоже поучаствовал.
— Офигеть, — проговорил парнишка. Вытащил содержимое шкафчика. — Реально? Моё?
Я опустил взгляд на черные бойцовские перчатки ММА у него в руках.
— Твоё. Полотенце клубное, но на нём указано твоё имя. — Подарок был небольшим, но для ребёнка, не имеющего ничего, это особый знак. — А если продержишься первые несколько недель, мы раздобудем тебе подходящие шорты.
Руби улыбался уже изо всех сил, что происходило не часто.
— Продержусь, вот увидишь.
— При первом же признаке лени или отлынивания от учёбы, — подхватил Аризона, — лишишься шкафчика, понял? Это привилегия, которую нужно заслужить.
Руби кивнул.
— Да, мужик, понял.
— Отлично, — решил я. — Беги в душ. Мы будем ждать тебя в моём кабинете, чтобы отправиться на встречу с преподавателем. А после обеда ты примеришь перчатки.
Мальчик улыбнулся. Скромно, с благодарностью, и легко было позабыть, что ему всего тринадцать.
Перед возвращением в кабинет к Клоди меня остановил Кира. Прошептал:
— Если он не крал деньги, то где взял. Блядь, Мэтт, я глаз не мог сомкнуть из-за переживаний, а он ворует? В смысле, знаю, что ему не просто и нужно выживать, но это же неправильно. Боже, что если он стащил сумочку у старушки? Выручил баксов пятьдесят, наверно…
— Он не крал.
— Ты же ему не поверил, правда? — спросил Кира. — Умоляю, Мэтт…
Я оборвал его:
— Он не крал деньги у какой-нибудь старушки, Кира.
Иногда я ненавидел собственную осведомлённость. Годы работы в полицейском отделе по борьбе с наркотиками проливали свет на непростую, жестокую действительность.
Я взглянул на Киру и вздохнул.
— Кира, детка, Руби — курьер. Он за деньги доставляет наркотики.