Можно считать удачным применением структурной мины и внедрение в российскую власть наших финансистов-«реформаторов». Они в 1990-е годы настолько уменьшили бюджет нашей страны, что все, представлявшее хоть какую-то угрозу для Америки, умерло без денег. То есть, и русские Вооруженные силы, и русская аэрокосмическая индустрия, и наши центры высоких технологий, и система подготовки научно-промышленных кадров.
Второй вид оргоружия — это технология слабых резонансных воздействий или встречных волн.
Суть ее — в том, что любая, даже самая массивная и несокрушимая на вид организация может быть разрушена с помощью слабых толчков извне. Ведь даже самый монолитный колосс периодически выходит из равновесия, испытывая большие или меньшие внутренние колебания. Стоит засечь их ритм — и можно наложить на него ритм внешних слабых воздействий, резонансных с внутренними волнами. Механизм действия этого вида оргоружия мы подробно описали в главе «Хроники объявленной смерти», посвященной уничтожению Советского Союза.
В ХХ веке выяснилось: в основе любой организации всегда лежит нечто совершенно нематериальное, полностью духовное — смысл. Или мечта. Или яркий образ. Или личностно оформленная Цель. В основе всего: концерна, консорциума, государства. Исходя из цели-мечты-смысла, формируются и стратегия, и особенности управления, и поведение, и разделение функций по степени важности. В бизнесе при всех прочих равных условиях предприниматель, одержимый мечтой и достижением идеальной цели, побивает делягу, думающего только о голом чистогане. Идеализм, скрещенный с деловой хваткой, оказывается неизменно сильнее корыстолюбия. И та же история — с государствами. Все должно тянуться к чему-то более высокому, нежели прямая цель организации.
В чем была сила Генри Форда и его корпорации? В том, что он делал не автомобили, а производил американский образ жизни. Поэтому совершенно не случайно современные мировые корпорации из кожи вон лезут, чтобы создать свои собственные идеологии, чтобы пропитать каждого своего работника духом Смысла и Общего Дела. В самой что ни на есть материальной сфере нашей жизни, в экономике, главным структурообразующим принципом выступает идеальное!
Когда конструкторы организационного оружия это осознали, то создали третий его вид — технологиюубийства смысла организаций.
Если выдернуть из корпорации или государства становой хребет смысла, то они в худшем случае рассыпаются. В лучшем — превращаются в машины для извлечения прибыли, которые всегда проигрывают одухотворенным, осмысленным системам. Самый главный пример удачного применения убийства смысла — это печальная судьба СССР. Империя обладала огромными запасами ресурсов и неиспользованных технологий, опережавших весь мир, а ее финансовые возможности были неизмеримо большими, чем у нынешней Россиянии. Но как только советский народ при Горбачеве (через «Огонек», телевизор и «Московские новости» под командованием Идеологического отдела ЦК КПСС) убедили в том, что страна — дерьмо, история — помойка, а лучшая жизнь — на Западе, все рухнуло. Пришедшие на развалины Империи «вожди» заявили: главный смысл нашего демократического государства — жить и обогащаться. Теперь мы все должны быть эгоистами. Чем больше у нас богатых — тем богаче страна. И никакого Смысла, никакого Общего дела. А что в итоге? Россия стала страной, которая стремительно скатывается вниз, все больше отставая от Запада. На место великих мечтателей, одержимых великими целями конструкторов и капитанов индустрии пришли «делатели денег», которым все равно, чем руководить: нефтепромыслами, сетью закусочных или авиацией. Лишь бы были финансовые потоки, которыми можно рулить.
Другой пример? Он, как говорится, от обратного. Как только Стив Джоббс вернулся в умирающую компьютерную компанию «Эппл», он снова вдохнул в свое детище смысл, сумел зажечь души работников своей мечтой. Он стал продавать не компьютеры «Макинтош», а личных помощников человека.
Есть четвертый вид оргоружия, которые мы называем неорганическими имплантантами. Или, говоря исконно русским языком, прививкой чужеродного тела.
Это, например, когда какая-либо страна принимается глупо заимствовать организационные структуры или методы управления, хорошо показавшие себе в другой цивилизации, то в результате разваливает национальную экономику. Скажем, американские компании, куда пришли японцы и стали насаждать японские методы управления, оказались в полном упадке. Точно так же попытка насадить западные системы управления в банковской сфере Японии окончилась концом «японского чуда» в 1991-м. А о плодах насаждения чужих оргструктур в России и говорить не надо — все и так видно.
Иначе и быть не могло: ведь организации — это производные от культуры, от топоса создавшего их народа. Если способы управления работниками и потребителями продукции, чужды родной культуре, итог всегда получается плачевным.
Организационное оружие такого рода — это навязывание противнику именно тех организационные структуры, что его погубят. Или послужат выполнению не его, а твоих задач. Например, приватизация «по Чубайсу», шедшая в России в 1992–1994 годах, служит ярчайшим примером прививки чужеродного тела. Она навязала нам в роли основной организационной единицы экономики изолированную частную компанию. В России оказались разрушенными все вертикально интегрированные холдинги. Сегодня их пытаются собрать вновь, но дело наталкивается на громадные трудности.
Госкомимущество Чубайса, где котором американские советчики кишмя кишели, буквально терроризировало промышленников: не приватизируетесь сами в кратчайшие сроки — придем мы и сделаем это сами. Люди, не разобравшись толком, очумело акционировались. Ныне миллионы долларов, которые могли бы пойти на развитие и новые разработки, гробятся на скупку ценных бумаг и соединение разбитого. Скажем, русские конструкторы на фирме Сухого пытаются сделать новейший истребитель, сохранив и мощь страны, и обеспечив ей возможность зарабатывать на экспорте оружия до 2040-х годов. Но для нового истребителя нужны новые легкие сплавы. Предприятие же, где их делают, не вошло в единый авиастроительный концерн, а досталось по чубайсовой приватизации банде трофейщиков, которое производство специальных сплавов развалила, а предприятие — разграбило…
Шестой вид организационного оружия — коммуникационно-информационное.
Это — контроль Америки над 85 процентами телекоммуникаций в мире, тотальное прослушивание конкурентов и добыча важнейшей информации. Благодаря спутниковой системе перехвата сообщений «Эшелон» американские корпорации не так давно перехватили ближневосточные контракты у европейских авиастроителей. Аналогичный вариант прослеживается и в компьютерном деле. Многие специалисты мира уверены в том, что в операционной системе «Windows» есть каналы тайной откачки информации из компьютеров. С возникновением Интернета в браузерах появились системы, которые вытягивают информацию из твоего компьютера в то время, когда ты входишь в Мировую Сеть…
Перед нами — многоликое организационное оружие, читатель. В своем предельном варианте оно плавно переходит в оружие более высокой ступени. Незримое и бестелесное. Эзотерическое.
Эзотерические войны — войны смыслов. В них при помощи специально спланированных операций корежится, перекодируется шкала ценностей атакуемой культуры, меняется ее смысл, разрушается ее топос. Поэтому для успеха в эзотерической войне самое главное — выявить основные ценности противника, а затем — исказить и разрушить их. И, наконец, вживить на их место ценности, неорганичные для противоборствующей стороны. Поэтому эзотерическая война — это война прежде всего культур. Причем от культуры самой высокой — до культуры потребления, культуры повседневности, обыденной жизни.
Русские в ХХ веке стали самой большой жертвой эзотерической войны, проведенной против нас Американской цивилизацией. Итоги ее оказались потрясающими. Если Германия и Япония после поражения в обычной, «горячей» войне 1939–1945 года, даже после ковровых бомбардировок, хотя и потеряли миллионы людей, однако сохранились как единые страны и не утратили источники жизненной силы, то Россия после эзотерической агрессии перестала существовать как единая страна, понесла (и еще несет) чудовищные экономические и военные потери.