В Советском Союзе были умные, но скучные интеллектуалы. Но они, были полностью правы, когда гневно бичевали в своих бесцветных газетах «чуждые нравы», стиляг, джинсы, рок-музыку и прочие попытки подражать Западу. Джинсы действительно убили Империю, поскольку вырастили перепрограммированные поколения. Тогда Империи нужно было изменить смысл джинсов. Мол, ребята, вы нам подсовываете штаны от «Монтаны» и «Левайз»? Вы передаете по «Голосу Америки» и Би-Би-Си «Битлз» и «Скорпионз»? Отлично. Мы это принимаем. Но мы меняем их смысл. Джинсы и рок стали символами молодого, динамичного поколения? Да мы просто завалим страну и тем, и другим, джинсы перестанут быть символом. Но правители Советского Союза до этих простых вещей так не додумались. Они даже не подозревали, что против страны ведется эзотерическая агрессия.
Враги отлично понимали: русская цивилизация основана на творчестве. Символ русскости — созданный фантазией Алексея Толстого инженер Лось, который, прихлебывая морковный чай в холодном сарае, глядит на творение свое — космическую ракету. Убей у русских способность творчества — и ты убьешь их. А что есть творчество? Это — создание нового, труд, производство. Противостоит творчеству не свобода, как нас убеждали лукавые враги, а потребление. Американцы своими джинсами пропагандировали у нас не свободу (ерунда это все!), а неограниченное потребление. Думай не о Марсе, а о тряпках. Им это удалось. СССР пал.
Враги смогли превратить русских из творцов в безудержных потребителей. Причем в потребителей крайней степени — в «трофейщиков», носителей психологии мародерства. Современный читатель прекрасно помнит, как значительная часть нашего народа, уподобившись стаду баранов, обеими руками голосовала за разрушителей страны, уповая на поток заграничного барахла. В 1996-м вся агитация была построена крайне примитивно, но действенно: если не выберете Ельцина — исчезнут колбаса, тряпки и кроссовки. Подействовало! Россиянский обыватель голосовал не за демократию, не за свободу, а именно за шмотье и колбасу. Совершенно не думая о том, что он еще заплатит за эти кроссовки и колбасы запредельную цену…
В предельном варианте такая эзотерическая война должна довести русских до финала, описанного в одном из современных рассказов фантаста Евгения Лукина. Там русского мужика забирает милиция. Ведь он держит дома запрещенные предметы: верстак, рубанок, набор инструментов, пытаясь что-то мастерить. Он не хочет вести себя так, как предписано Новым Мировым Порядком: только пить, трахаться налево и направо, смотреть целыми днями телевизор и покупать лишь импортные вещи.
Лукина отлично дополняет Константин Крылов, который предсказывает Московские Процессы по обвинениям русских в «тоталитарных комплексах». При Новом Мировом Порядке считается преступным стремление русских наделять некоторые вещи ценностью, которая превосходит их рыночную стоимость. Русские все время пытаются искать правду. У них есть чувство прекрасного — а не западное понятие о дизайне. Совершенно тоталитарно нерыночное стремление любить одну женщину, а не предаваться свободному сексу на условиях купли-продажи. В новом мире верность мужчины и женщины друг другу рассматривается как вид рабства.
Успешность организационных и ментальных войн Античеловечества против русских просто поражает. Как же они создали чудо-оружие?
С помощью самой опасной науки ХХ века — психологии.
История психологии — это история, как величайшие научные открытия, сделанные зачастую во имя светлых целей и прекрасных идеалов, ставились на службу войне, уничтожению, манипуляции людьми. Психологическое оружие по своей эффективности в ХХ столетии оказалось намного эффективнее ядерных зарядов.
Уже в самом начале, полтора века назад, психология открыла удивительные вещи — принципиальную основу ментального оружия. Например, что человека можно зомбировать, заставив воспринимать не истинную, а искаженную картину мира.
Едва ли не сильнейшее воздействие на формирование психологического оружия ХХ века оказал психоанализ Фрейда. Он постулировал наличие двух основных врожденных человеческих инстинктов — инстинкта продолжения рода и инстинкта смерти. Собственно, вся психическая деятельность по Фрейду есть борьба двух этих инстинктов. Сделав такой вывод, Фрейд последовательно свел психику к обслуживанию двух основных инстинктов. Самое высшее проявление человеческого разума, духа, чувств, в конечном счете объяснялось феноменами рождения, умирания и секса, который в каком-то смысле объединяет рождение и умирание. Такое понимание прямо провоцировало на создание психологического оружия, использующего самые глубокие и темные инстинкты человека.
Курт Левин — подлинно титаническая и одновременно — эзотерическая, загадочная фигура в психологии ХХ века. Он выступил зачинателем трех важнейших линий, в решающей степени сформировавших картину ХХ века. Речь идет о современных методах стратегической неконтактной войны, берущей начало от ковровых стратегических бомбардировок США в годы Второй мировой войны и достигшей своего наиболее полного воплощения в американских операциях в Ираке 1991, Югославии 1999 и в Афганистане 2001–2002 годов.
Во-вторых, он же оказался у истоков системы коллективного принятия решений и иерархической совмещенной системы управления, базирующейся на корпоративной вере, принятой в качестве безусловной ценности. Эта система впервые начала эффективно применяться в Японии, и потому получила название японских методов управления. Однако эта система как-то незаметно, уже с учетом национальных особенностей постепенно распространилась на весь мир, и сегодня она является едва ли не несущей конструкцией управленческой культуры всех крупнейших транснациональных корпораций.
И, наконец, третье. Именно Курт Левин создал технологии программирования индивидуума через скрытое и зачастую даже не осознаваемое поведение коллектива (причем этот коллектив тайным и определенным образом тоже запрограммирован под решение вполне конкретных задач), и эти технологии стали оборотной, темной стороной практически всех социальных технологий современного западного общества.
В начале ХХ века возникла первая собственно американская фундаментальная психологическая теория, получившая название «бихевиоризм». Ее основоположник Уотсон заявил: «Изучать можно только поведение. Сознание вообще не представляет интереса, так как не поддается исследованиям. Поведение человека надо изучать точно так же, как и поведение животных и перестать вести праздный разговор о сознании. Абсурдно, изучая поведение животных, заниматься конструированием их сознания…»
Сам Уотсон стал не только президентом Американской психологической ассоциации, но и большую часть жизни успешно занимался бизнесом. Он делом доказал то, что людей можно дрессировать, что при постоянном повторении простых и понятных образов в увязке с позитивными результатами для индивидуумов можно сформировать абсолютно устойчивую модель поведения. Хорошо себя ведешь — получаешь кусочек сахару. И будешь себя потом вести так, как надо…
Закон аффекта Уотсона гласит: «В случае, если какое-то действие приводит к желательным результатам, вероятность его повторения возрастает, а если к нежелательным последствиям — снижается». То есть, классический принцип дрессировки по дедушке Дурову. Казалось бы, тривиальный вывод был использован, начиная с середины ХХ века, практически всеми ведущими державами мира в психологической войне друг против друга. Простые, понятные, впечатавшиеся в сознание образы и фразы, повторяемые до сумасшествия, и увязываемые с поощрением или наказанием для индивидуумов, в итоге сформировали идеологию основных участников исторической драмы Второй мировой войны. Именно пропаганда, построенная на простых, понятных, четких и однозначных мыслях и образах, самым жестким образом нацеленных на поощрение или устрашение, стали средством, сформировавшим массовое сознание в Америке, Германии и России.
Последний великий бихевиорист, Скиннер, довел технику обучения-дрессировки до совершенства. Он смог научить голубей играть в пинг-понг. Обучив голубей клевать нужное место на телеэкране, Скиннер смог добиться, чтобы они направляли боевую ракету к заранее намеченной цели. Скиннер учил, что из человека с помощью соответствующего подкрепления можно сделать все, что угодно. И, как положено последнему великому бихевиористу, довел это до логического конца. В 1972 году он предложил на основе технологии позитивного подкрепления и контроля стимула (контроля за поведением) создать общество запрограммированной культуры, в котором все граждане будут довольны и счастливы.