Пройдя неторопливо вдоль щита, Лунев подошел к диспетчеру. Дежурила Железкина. Она молча протянула журнал, стараясь опередить вопросы начальника.
— Подача в норме.
— В норме, это хорошо. — Лунев повернулся к Викторенко.
— Иван… Иван Спиридонович. Не засиделись ли около приборов? Энергии у вас много. Кузнецов вас хвалит. Вы технически грамотный, у вас есть организаторский талант. Я правильно понял вас, Кузнецов? Есть такой талант у Викторенко?
— Да. Есть.
— Так что же вы стоите, Викторенко? Садитесь и пишите.
Викторенко присел к столу оператора:
— А что писать?
— Заявление, — Лунев внимательно посмотрел на Ивана, затеняя глаза густыми бровями, и после некоторого раздумья сказал: — А в заявлении высказать просьбу назначить Викторенко И. С. главным инженером комплекса.
Поймав недоуменный взгляд Кузнецова, усмехнулся:
— Знаю, знаю, что нет у нас такой должности. Все в одних руках начальника комплекса. Да и неудобно вроде самому предлагать себя на главного. А? Освобождаем вас Викторенко от написания заявления.
Лунев целый день провел на комплексе. В изданном приказе Викторенко И. С. назначался все-таки главным инженером на основании записки начальника комплекса Кузнецова В. С.
А сейчас Иван вместе с парнями строгал доски и вспоминал уроки дядьки Моргуна, который научил его любить дерево. Лучковая пила вырезала затейливые узоры. А он, сгребая желтые опилки, жадно ловил запах смолы.
Смурый тихо злился: ведь именно он предложил подарить молодоженам жилье, а все забыли об этом.
От леса надвинулась темнота. Парни заканчивали работу. Старый балок стал неузнаваем. Островерхая крыша. Такое же островерхое крылечко с резными полотнищами.
— Хлопцы, дивитесь. Гарный выходит будинок! — сказал громко Славка Щербицкий и засмеялся. — Гордей казал: глазам страшно, а руки робят! Так и вышло! Чайку бы сейчас!
— А мне страсть как есть охота, — откликнулся Гордой. — Чаем червячка не заморить.
У столовой парни встретили Золю Железкину с незнакомой девушкой. Новенькая приглянулась. Ее нельзя было назвать красавицей, но маленький курносый нос и глаза запоминались.
— Хлопцы, новенькая.
— Иван, ты бачил, яка гарная дивчина у нас появилась? — сказал Смурый, приглаживая рукой волосы. — Интересно, как ее зовут?
— Ты спытай!
— А ты не хочешь?
— Я уже познакомился. Лариса будет работать оператором.
— Что же ты мне не сказал?
— Так вышло!
Глава четвертая
Ночью стало известно, что Кузнецова на «скорой помощи» отвезли в больницу с прободной язвой. Все неожиданно объяснилось. При сильных болях Кузнецов прижимал к животу грелку с горячей водой, а посетителям, как и Викторенко, казалось, что вел он себя невежливо и не хотел вставать из-за стола. Назначение Викторенко тоже, вероятно, было связано с состоянием здоровья Кузнецова. На санитарном самолете его отправили в Тюмень. К вечеру позвонил Лунев и сообщил, что Викторенко назначен исполняющим обязанности начальника комплекса.
Викторенко переходить в новый кабинет не стал. Неизвестно еще, как отнесутся к его назначению рабочие, диспетчеры и сменные инженеры. Начальник комплекса он временный. Захотелось узнать, с чего начинал свою работу Кузнецов, но спросить его об этом уже не мог.
— Иван! Хлопцы болтают, что ты теперь начальник. Поздравляю! — прокричал с высокого столба Славка Щербицкий и, звеня когтями, проворно сполз.
— И. о. — исполняющий обязанности!
— Вшистко едно, как говорят братья поляки. Я видел, когда несли Кузнецова.
— Звонил Лунев. Просил передать жене, чтобы летела в больницу.
— Думаешь, не выкарабкается?
— Да ты что? Сдурел?
— А ты что подумал? — обиделся Славка. — Пусть живет дед сто лет! Да только ему пора полегче работу подыскать. А ты давай наводи порядок. А то разболтался народ.
Викторенко вспомнил о папке приказов, где половина с взысканиями.
Работал на комплексе монтер Баранкин — широколицый парень, с круглым, как блин, лицом. Казалось, он и не просыпался, маленькие глазки вечно закрыты припухшими веками. Зыркнет в сторону и снова спит. Приезжал вместе со всеми на смену, а потому куда-то исчезал. То и дело слышались перекликающиеся голоса, как в глухом лесу: «Баранкин!», «Баранкин!»
В столовой Баранкин появлялся первым. Съедал, как хорошо поработавший человек, два первых и два вторых. Без компота не обходился.