«Золя, не забывай следить за точкой росы!» — мысленно подсказала подруге.
Сводки по добыче газа они передавали в Березово. Сегодня ей заступать на дежурство в ночь. Поверила, что ее сообщение обязательно прочтет Викторенко. Первой: сводкой она поздравит с добрым утром, второй — с добрым днем, а вечером скажет ему! «Спокойной ночи!» Иван… Иван Спиридонович может не волноваться. Она обещает следить за всеми приборами. Подача газа не будет падать!
Балагур и весельчак, бригадир сварщиков Василий Егорович совершенно менялся, когда разговор заходил о работе. Он долго приглядывался к Николаю Монетову. Все брал на заметку: сколько раз устраивал перекур, как держал защитный щиток и электрод. Бригадир во время работы не лез с поучениями, не отрывал от дела. После рабочего дня сам шагал по трубе, как канатоходец, все придирчиво осматривал. За хорошую работу хвалил, а следовало — и ругал.
Так повторялось каждый день. Бригадир, громко пришлепывая резиновыми броднями, совершал очередной марш по трубе. Шерстяная вязаная шапка с кисточкой удивительно подходила к обветренному лицу, нажженному солнцем и ветром. Если шапка открывала чуб седых волос, бригадир возвращался к балкам в хорошем настроении. Низко надвинута на глаза — Василий Егорович готовится к разносу.
Под особым наблюдением у него потолочники. Следил за каждой прожженной дыркой в одежде. Круговой шов — это двадцать килограммов электродов. Их можно вколотить в металл, а можно расплескать.
Василий Егорович занял место на пне. Напротив расселись сварщики. Подмастили под себя доски. Будь лужайка — разлеглись бы, чтобы выпрямить ломящие спины. А на вечной мерзлоте долго не просидишь. Под торфяником лед.
— Игнат, ты где бреднем собрался ловить рыбу? — Василий Егорович в упор уставился на конопатого потолочника. Веснушками усеяны лицо, руки и короткие пальцы. Кажется, что весь в сусальном золоте — вот-вот засветится в солнечных лучах.
— Какую рыбу? Нет у меня бредня!
— А ты посчитай дырки на куртке. Бредень. Как сварил сегодня шов — срамота!
В конце беседы Василий Егорович поднял со смолистой доски Николая Монетова. Молча протянул ему звезду, сваренную из электропроводов. Придумал бригадир такую награду. Вручил — переводит сварщика в потолочники.
Потолочник не сидит на высоте. Он лежит под трубой, прижимаясь к ее стальному боку. На лице щиток, а в руке держатель с электродом. На дне открытой канавки колотый лед или вода, черная от торфа.
Сколотил сварщик пару досок — счастлив, а их некуда подсунуть. А потому лег в воду или на мерзлую ломлю. Но велика честь быть потолочником, признанным мастером!
Николай Монетов не скрыл радости. Крепко зажал звезду в руке. Поблагодарил бригадира.
— Чего там, по делам и награда! — Василий Егорович пристально поглядел на парней. Долго им еще шагать за трубой. Каждый должен сварить тысячи швов. «Поторапливайся, но не спеши, — постоянный совет бригадира. — Допустишь брак — лететь тебе на крыльях из бригады!»
Неизвестно, от кого узнал Викторенко, что Николай Монетов переведен в «потолочники». Знаменательное событие в жизни сварщика решено было отметить на очередном «чаепитии за круглым столом». Командовала Юля Зимница.
Один за другим явились Славка Щербицкий, Гордей Завалий и Касьян Лебедушкин. Юлю обрадовало, что парни по ее совету пришли в белых рубахах, при галстуках.
— Нас только пятеро? — удивленно спросил Гордей и демонстративно посмотрел на часы.
— Так вы ж ближние, — сказал Викторенко. — А остальным добираться и добираться.
— Это уж точно. Такси не закажешь, — сразу согласился Касьян.
Юля выразительно посмотрела на своего любимого. Нравился ей Касьян за покладистый характер.
— Вот и я! — сказал Николай Монетов, открывая дверь. — Чертушки, здравствуйте. Скорей наливайте чаю, пить страсть как хочу!
Викторенко глянул на Юлю. Юля на ребят. И все хором прокричали:
— Мо-ло-дец! Мо-ло-дец!
Юля обняла Николая и громко чмокнула в щеку:
— Наконец-то побрился. Держи! — И протянула букет красных гвоздик. Цветы были бумажные. Но благоухали.
— Юлька, сестричка! — Николай, приподняв девушку, подбросил высоко и снова подхватил на руки. — Спасибо!
На правах хозяйки Юля разливала по чашкам заварку, а Касьян сразу из двух больших чайников наливал кипяток.
— Набрался силушки! — подсмеивались друзья.
Звезда Николая Монетова переходила из рук в руки.
Когда разговоры вокруг Николая улеглись, из-за стола поднялся Касьян: