Серый песок на берегу был весь исчерчен рисунками и чертежами, но нужное решение ремонтники пока не нашли.
В палатке продолжали спор два выпускника Башкирского политехнического института: Сулейманов, высокий, черноволосый, и Лавчуков — крепыш с глубокими залысинами на лбу.
Вышагивая по берегу, Викторенко угрюмо смотрел в темную воду. Время от времени на быстрине закручивались глубокие воронки. Перехлестывались и разносились быстрым течением по сторонам.
— Иван Спиридонович, есть решение! — сказал убежденно Сулейманов, догоняя Викторенко. От него не отставал Лавчуков. — Надо отсыпать дамбу! — Для подкрепления своей мысли начал быстро чертить прутом на песке.
— А вы что скажете? — спросил Викторенко и в упор посмотрел на второго инженера.
— Дамба не годится… Решение, может быть, правильное, но у нас лимит времени.
— Скажите проще — нет времени…
— Иван! — раздался из палатки сиплый голос Виктора Свистунова. — Звонит диспетчер с Урала. Спрашивает, когда дадим газ?
— Не знаю. — Викторенко передернул плечами. — Пока не знаем! — Резко оборвал продолжавших спор Сулейманова и Лавчукова: — Хватит митинговать. Эдисон говорил, что два болтуна могут своей энергией вращать швейную машинку. Мы за ночь истратили энергии на целую швейную фабрику, а дело ни с места. Вы слышали когда-нибудь о кессоне?
Лавчуков, еще не остывший после спора, удивленно посмотрел на Викторенко.
— Иван Спиридонович, — оживился Сулейманов и звонко хлопнул себя ладонью по лбу. — Кессон хорошо, но я лично его никогда не видел.
Николай Монетов все время держал Викторенко в поле своего зрения. Он уже знал, что на Ивана свалилось горе, что погибшая девушка не просто оператор, а любимая их командира. Николай давно прислушивался к спору Сулейманова и Лавчукова, которых окрестил «молодыми петушками». Услышав о кессоне, решил вмешаться в разговор инженеров.
— Мне приходилось строить мосты. Нехитрая штука кессон. Простой ящик. Опустив в реку, отгородим трубу от воды.
Лавчуков, прикрыв глаза длинными ресницами, прикинул, возможен ли в их случае предложенный вариант:
— А вода не хлынет в дырку, когда насадим ящик на трубу?
Острый прут в руках Монетова пришел в движение:
— Это ящик. Это труба. Надо блокировать вход и выход.
Никто не заметил, как подошел Касьян Лебедушкин. Он притопал из столовой, держа в руке ведро с гуляшом. Добровольно взялся кормить аварийную бригаду. Приглядевшись к чертежу на песке, сказал:
— А трубу надо с двух сторон канатом обмотать.
— А ведь Касьян прав, — согласился Сулейманов. — Если с веревками не получится, что-нибудь еще придумаем.
Неподалеку внимательно прислушивался к спорящим, стараясь не попадаться на глаза Викторенко, Пядышев. Он уже понял, что оказался для этого человека вестником несчастья.
— Есть решение, — сказал он. — Камеры от автомашин можно надеть бубликами.
Викторенко сразу оценил предложение, хотя посмотрел на оператора недобро.
— Заметано!
Лавчуков восторженно потер ладонью об ладонь. Они скрипели, как будто наждаком полировали одна другую.
— Точно. Вода сожмет камеры. Ни одна капля не вольется, — сказал Монетов и приятельски похлопал Пядышева по плечу. — Головастый ты мужик, Серега! Давайте размеры — и начну варить!
Звонкий гул авиационного мотора достиг берега. Ан-2 с висящими поплавками, легко пробежав по воде, подрулил к берегу.
Первым на поплавок спрыгнул бригадир водолазов — крепыш в черной мичманке. Он неторопливо здоровался — рывком тискал руку, как будто кровельными ножницами отсекал куски жести, и басил:
— Будем знакомы, Сашко, он же Черномор. Сверху — цыганский табор у реки. Испугала водичка? Все путем. Поглядим что к чему!
Длинноногий парень в высоких резиновых сапогах, подвязанных веревками к поясу, смело шагнул в воду, то и дело втыкая перед собой мерный шест.
Сашко Черномор не спускал взгляда с парня.
— Какая глубина, длинный?
— Берег подмыт. Пока по шесту три метра, дальше не дотянуться.
— Нужен плот, мужики. С лодки работать не сможем! — Черномор вопросительно посмотрел на Викторенко, признав его за старшего.
Викторенко покраснел. Не мог понять, почему допустил такую промашку.
— Большой плот нужен? — Лавчуков засопел простуженным носом.
— Метров на пять! — пробасил Черномор. — Должен выдержать компрессор и все наши железки. Надо прогуляться вдоль трубы, поглядеть что к чему. Все будет путем!
— Сварим из труб. Танковую роту грузи — выдержит! — словно боясь, что его опередят, сказал Пядышев.