- Как вы себя чувствуете? - вмешалась в разговор девушка-лаборантка. - Не болит нигде? Не тошнит?
Я чувствовал себя прекрасно, о чём уведомил девушку. Тем не менее получил указание встать и пройтись по залу. Ноги были ватные, как будто затекли после долгого сидения в неудобной позе. Да и вообще с моторикой тела было что-то не так. Передвигался я, пожалуй, как старик. Но мне сообщили, что это нормально после подобного сеанса гипноза. В обтягивающем сером костюме это, наверно, выглядело забавно. Тело ощущало себя так, как будто прошло не десять минут, а несколько часов лежания в удобном белом кресле, похожем на кресло стоматолога, с датчиками на голове.
Мне померили пульс, надели датчики на запястья и считали какие-то показатели. После этого Елисей объявил:
- В принципе ты готов. Скажи, как настрой?
После всего, что было проделано на протяжении этих месяцев отказываться было уже как-то глупо. Да и не прерывается же на этом жизнь. Только меняется. Неизвестно, в какую сторону, неизвестно, насколько, но зато теперь она точно никогда не станет прежней.
- Может быть, какие-то вопросы есть? - спросил Елисей, видя мои раздумья.
- А точно не стоит общаться с теми, с кем контактировал?
- По крайней мере ближайшие полгода, лучше даже год. Иначе они начнут вспоминать. Ты же не хочешь чтобы близкие тебе люди заболели шизофренией. Пускай всё утрясётся, через годик сможешь общаться с кем хочешь и как хочешь. К тому времени ты и за двойника всё вспомнишь.
- Куда меня забросит, вы не знаете?
- Далековато. Для тебя это единственный шанс не напороться на опасность.
- Ну что ж, из инструктажа в целом всё понятно. Раз уж нельзя по другому, давайте…
- Ирина, бумагу! - крикнул Елисей ассистентке, и, повернувшись ко мне, объяснил: - Чистая формальность.
Ирина принесла лист с печатью, закрепленный на чёрном планшете для документов. Я не стал читать текст, только мельком просмотрел название: «отказ от ответственности». Поставив внизу свою подпись, я грустно улыбнулся Елисею. Тот, словно почувствовав мою тоску, подошёл и обнял меня:
- Не волнуйся. Это единственный путь, и ты пройдёшь его достойно.
Во время крепких прощальных объятий я задумался: а будет ли тот Елисей, которого я встречу в новой вероятности, тем самым, которого я обнимаю сейчас, или же мы распрощаемся навсегда? И будет ли мне вообще разница, или я буду совершенно другим человеком, которому будет всё равно? Ответы я смогу получить, только шагнув туда…
После ко мне подошли и обняли меня двое ассистентов, с которыми я уже был хорошо знаком, и, пожимая мне руку в напутствии, желали удачи. В конце концов я вновь лёг в кресло и моё тело на время перестало чувствовать своё положение.
Ко мне подошли незнакомые мне ассистенты и стали надевать на голову датчики, на этот раз какого-то другого прибора. Другой ассистент поднёс ушные затычки. Я вставил их в уши, и понял, что одна из них — со встроенным динамиком. В нём я услышал бодрый голос Сергея:
- Ну как себя чувствуешь, космонавт?
- Как перед стартом. - сказал я. - Скоро говорить «поехали»?
Ассистентка с инъекцией подошла ко мне и подняла рукав костюма. Я не стал смотреть, как протирают ваткой вену и вводят препарат. Вместо этого я улыбнулся Елисею, чьё доброе выражение лица, похоже, будет последним, что я запомню в этой вероятности. Он тоже улыбнулся мне, когда из моей вены уже вытаскивали иглу и поправляли рукав.
- А ты не зря Сергей Павлович. - посмеялся я. - Сидишь вот сейчас в ЦУПе и готовишь меня к старту, как Королёв Гагарина.
- Сплюнь, не нужна мне участь Королёва, а тебе Гагарина.
- Что, ответственности слишком много?
- Да не в том дело… - отозвался голос в наушнике. - И ещё о них знал весь мир, а о нас с тобой ближайшую сотню лет не должен знать никто!
- Так долго? Я смотрю, у вас тут всё серьёзно!
- Серьёзно, серьёзно. Подписку ты писал без срока давности. И я тоже...
На лицо надели непрозрачные очки для сна, и я отключился от нескольких органов восприятия. Глаза больше не получали света. В ушах скоро, как только Сергей отключится, будет полная тишина. Специальный костюм из диэлектрика на основе синтетического каучука, похожий больше на термобельё, сильно снизил чувствительность кожи. Ну а инъекция препарата снизит нервную проводимость и я на время перестану ощущать своё тело. После двухдневного голодания организм очищен и чувствует себя прекрасно. Теперь мне предстоит на минуту, ну или хотя бы секунд на сорок, остановить внутренний диалог, что позволит снять энцефалограмму моей текущей нейронной карты здесь и сейчас, в состоянии покоя…