Нигли склонилась поближе к фотографии.
— Затем он вынимает нужный лист из поддона, держа его большим и указательным пальцами, отчего в верхней его части остаются мазки тальковой пыли, причем не спекшиеся, поскольку не участвовали в процессе напечатания текста. И знаете что? Все это происходило у него на квартире, а не в офисе.
— Почему ты так решила?
— Так как он схватил лист бумаги большим и указательным пальцами, значит, бумага выходит у него вертикально. Ну, так же, как поджаренный хлебец выскакивает из тостера. Если бы она выползала горизонтально, то отметки от пальцев были бы совсем другими. И спереди эта смазанная пыль была бы более заметна, нежели сзади. А единственная модель принтера «Хьюлет-Паккард» с вертикальным выходом бумаги — портативная, для домашнего пользования. У меня точно такой же, он достаточно медленно работает, и картриджа хватает только на две с половиной тысячи страниц. Любительская вещица. Вот почему я пришла к выводу, что он занимался этим у себя дома.
Фролих кивнула.
— Что ж, в этом есть свой смысл. Кроме того, он выглядел бы очень странно, если бы начал разгуливать в резиновых перчатках по офису.
Нигли улыбнулась, словно обрадовавшись своему успеху.
— Ну что ж, итак, он у себя в квартире, вынимает лист с посланием, кладет его в конверт, запечатывает при помощи воды из-под крана, но перчаток при этом не снимает. Вот поэтому мы и не имеем никаких отпечатков пальцев.
Фролих нахмурилась:
— Нет, не совсем так. Вот сейчас и начинается самое удивительное и непонятное. — Она указала на фотографию, ткнув кончиком ногтя на дюйм ниже текста и чуть вправо от центра. — Что мы обычно видим на этом месте у самого стандартного письма, к примеру?
— Подпись, — тут же ответил Ричер.
— Вот именно, — кивнула Фролих, не убирая ногтя с фотографии. — А мы обнаружили здесь отпечаток большого пальца. Вполне отчетливый. Совершенно очевидно, что его поставили тут умышленно. Он достаточно аккуратный, идеально вертикальный и очень-очень четкий. Слишком большой, чтобы его обладатель оказался женщиной. Итак, наш незнакомец все же своеобразно подписал свое послание.
Ричер вытащил фотографию из-под ногтя Фролих и снова принялся внимательно изучать ее.
— Теперь вы пытаетесь найти этого человека по отпечатку пальца? — поинтересовалась Нигли.
— Мне кажется, это бесполезно, — вставил Ричер. — Этот тип, вероятно, абсолютно уверен в том, что его отпечатков нет ни в одном архиве, иначе бы вряд ли стал так рисковать.
— Пока что нам действительно так и не удалось приблизиться к разгадке тайны, — призналась Фролих.
— Это на самом деле звучит странно и даже дико, — согласился Ричер. — Он смело ставит отпечаток своего большого пальца в качестве подписи, поскольку не боится за него, и в то же время работает в резиновых перчатках, чтобы — не дай Бог! — его пальцы не отпечатались где-нибудь на послании или конверте. Как это можно объяснить?
— Чтобы произвести наибольший эффект? — высказала свое предположение Нигли. — Вызвать у вас ужас? Или он просто такой чистюля?
— Во всяком случае, теперь становится понятным, почему он использовал самую дорогую бумагу. Ее глянцевая поверхность удерживает отпечаток, а дешевая бумага слишком пористая для таких целей.
— Что использовали эксперты в лаборатории? — осведомилась Нигли. — Пары йода? Нингидрин?
Фролих медленно покачала головой:
— Отпечаток проявился, когда лист исследовали флю-ороскопом.
Ричер долго молчал, смотря на фотографию. За окном совсем стемнело. Такая знакомая сверкающая и сырая городская темнота.
— Что еще? — спросил он у Фролих. — Почему ты так напряжена?
— А разве этого мало? — удивилась Нигли.
Ричер кивнул. Он уже говорил ей о том, как работают подобные организации и что в них порой происходит.
— Но должно быть еще что-то, — заупрямился Джек. — То есть, я все, конечно, понимаю. Это очень интригующе, вызывающе и страшновато, но истинного повода для паники я пока что не вижу.
Фролих вздохнула и вынула из своего коричневого конверта еще кое-что. Этот предмет очень сильно напоминал первый: такой же прозрачный файл, внутри которого находилась фотография. На ней также был изображен лист бумаги с напечатанными на нем словами: «Вице-президент Армстронг умрет». На этот раз бумага лежала на какой-то другой поверхности, и линейка рядом с ней тоже оказалась иной. Поверхность была серого цвета, а линейка, по всей видимости, пластмассовой.
— Послания идентичны, — пояснила Фролих. — Со вторым также работали специалисты судебной криминалистики, которые снова обнаружили тот же самый отпечаток большого пальца.
— И что же?
— Это второе послание появилось совершенно неожиданно на столе моего босса, — произнесла Фролих. — В одно прекрасное утро его просто обнаружили там. Ни конверта, ничего больше. И никто не может понять, каким образом этот лист бумаги мог попасть туда.
Ричер поднялся со своего места и прошел к окну, отыскал шнур и задернул шторы. Причины для этого у него не было, но, как он посчитал, сделать это сейчас оказалось самое время.
— Когда именно появился этот листок на столе твоего шефа? — спросил он.
— Через три дня после того, как пришло по почте первое послание, — ответила Фролих.
— И оно было нацелено на тебя, — заметила Нигли. — Даже больше, чем на самого Армстронга. Почему? Да потому, чтобы убедиться в том, что ты не проигнорировала первое письмо и отнеслась к нему со всей серьезностью.
— Но мы так и поступили, — кивнула Фролих.
— Когда Армстронг уезжает из Кемп-Дэвида? — поинтересовался Ричер.
— Сегодня вечером у них торжественный ужин, — заговорила Фролих. — Возможно, после этого они пойдут на прогулку, а это у них всегда затягивается надолго. Они вернутся не раньше полуночи.
— А кто у тебя начальник?
— Человек по фамилии Стивесант, — продолжала Фролих. — Пишется так же, как и название сигарет.
— Ты рассказала ему о том, что происходило за последние пять дней?
Фролих отрицательно покачала головой.
— Я решила, что пока в этом нет крайней необходимости.
— Мудро, — кивнул Ричер. — Ну и что же ты хочешь от нас конкретно?
Фролих ответила не сразу.
— В общем, я и сама толком не решила, — вынуждена была признаться она. — Этот вопрос я задавала себе целых шесть дней, с тех пор как начала разыскивать тебя. Я спрашивала: ну чего я могу хотеть в подобной ситуации? И знаешь что? Мне, наверное, нужно по-хорошему выговориться. Особенно сейчас мне было бы приятно поговорить с Джо. Хотя бы потому, что в моем деле обнаруживаются кое-какие сложности, верно? А Джо наверняка нашел бы способ, как вывернуться. Он был очень умным парнем.
— Так ты хочешь, чтобы я превратился в Джо? — удивился Ричер.
— Нет, мне бы очень хотелось, чтобы Джо оказался живым.
Ричер понимающе кивнул.
— Мы оба хотим невозможного.
— Ну, может быть, ты окажешься самым умным парнем после него?
Сказав это, Фролих замолчала.
— Прости, — спустя некоторое время произнесла она. — У меня это вышло как-то по-глупому, я просто не подумала...
— Расскажи мне о своих неандертальцах, — попросил Джек. — Тех самых, с кем ты работаешь в своем офисе.
Она кивнула:
— Они тоже были у меня на подозрении. Я сразу стала их подозревать.
— Это вполне определенная возможность, — подхватил Ричер. — Кто-то из них начинает завидовать тебе и устраивает все так, чтобы ты где-то прокололась и выглядела крайне глупо и некомпетентно.
— Я сразу стала их подозревать, — повторила Фролих.
— У тебя была какая-нибудь особенная кандидатура?
Она неопределенно пожала плечами:
— Так сразу никого и не назовешь. А если задуматься, то подозревать можно любого. Всего их шестеро — тех самых, которые метили на мое место, а когда назначили меня, потеряли всякую надежду на повышение в ближайшее время. У каждого есть друзья, союзники и помощники на нижних ступеньках нашей иерархии. Ну, это как бы маленькая паутинка внутри большой. Получается, что это мог быть любой из них.