Раздался свист. Возница натянул поводья, заскрипели тормоза, и длинный ряд фургонов остановился. Был объявлен привал.
Кэт с помощью Тома вышла из фургона и направилась вперед мимо упряжки к голове колонны. До нее долетал негромкий говор мужчин, сидящих на земле.
— Хэлло! — крикнула девушка, недовольная, что на нее не обращают внимания.
— Кэт! — отозвался Роуч и подошел к ней. — Чертова езда! Как тебе это нравится? — спросил молодой лейтенант. — Будет что вспомнить, когда станем бабушками и дедушками!
Кэт не сразу ответила. В городе она отличалась бойкостью, поражавшей молодых офицеров, здесь же — незнакомая обстановка, темнота — все это сковывало ее.
— Н-не знаю… — сказала она и, оглянувшись, увидела высокого человека в шляпе с отвисшими полями — это был Беззубый Бен. Он только что объявил об остановке. Его голоса, похожего на хрюканье, не узнать было невозможно. Он командовал вольными всадниками, приданными небольшому подразделению драгун. — А что думаете вы, Бен? — спросила девушка.
— Всякое мне думается, маленькая мисс, всякое, но ничего такого, что вам было бы приятно услышать.
— Как я понимаю, нам предстоит двигаться всю ночь, — сказала девушка, надеясь услышать в ответ что-нибудь разумное.
— Вы умеете расспрашивать, маленькая мисс. Дело в том, что в письме, которое доставил в форт вашему отцу Генри, майору предложено выслать нам навстречу несколько человек. И эти парни с Найобрэры уже давно бы должны нас встретить. Я не понимаю, куда они подевались. А все, чего я не понимаю, заставляет меня сомневаться. Поэтому-то я предлагаю поспешить.
— Не городи ты чертовщину, не наводи панику! — вмешался лейтенант. — Нам абсолютно нечего бояться!
— Т-с-с! Тихо! — шикнул вольный всадник и прислушался, потом бросился в траву, приложил ухо к земле. — Да. — поднявшись, сказал он. — Слышен далекий топот копыт.
Кэт, однако, никакого топота не различала. Кто это? Друзья? Враги?
Бен подошел к лейтенанту Роучу.
— Провалиться мне сквозь землю, если тут не разъезжает этот сброд. Знаешь ты, кто гоняется здесь за золотоискателями, будто они чумные? Род Медведицы, вот кто. Это — банда убийц, и главарь у них — наш бывший скаут — Гарри.
— Заткнись-ка ты, Бен! Хватит фантазировать! Надо решать, что делать, — торопливо сказал обеспокоенный Роуч.
— Что делать? Только то, лейтенант, что мы и намеревались. Не следует резко менять тактику. Будем ехать почти до полуночи. Потом станем ночным лагерем. До полуночи краснокожие не нападут. Они всегда выжидают двух-трех часов ночи, когда наш брат усталый и сонный.
— Хорошо, поедем. Чем ближе мы станем лагерем к посту на Найобрэре, тем лучше.
Защелкали кнуты по спинам мулов, покатились большие колеса по клочковатой траве — вереница фургонов снова пришла в движение. Точно так же, как и до привала, подумала девушка, — и все же совсем иначе. Теперь она чувствовала близость реальной опасности. Теперь еще более чужими казались ей эти люди, грубой натуре которых она не доверяла. О том, чтобы заснуть, нечего было и думать. Она отыскала свой кожаный пояс с кобурой, вытащила револьвер и проверила заряд. Со странным чувством спрятала она обратно оружие.
Она присела на корточки у переднего проема в брезенте, где ее старый друг — седобородый Том — сидел рядом с ездовым. Широкая спина Тома казалась ей надежной защитой и от ночного ветра, и от любой опасности.
— То-ом, — тихонько позвала она.
— Не бойтесь, мисс.
— То-ом, хоть бы поскорее прошла эта ночь! Это ведь у нас последний переезд. Завтра мы должны прибыть в форт.
— Ну конечно! Завтра вы уже будете сидеть у своего отца в блокгаузе, за толстыми стенами. За такими стенами, что не всякая пуля пробьет. У старого блокгауза, по крайней мере, такие.
— Что значит у «старого блокгауза»? Вы знаете форт?
— «Знаю» — это слишком сильно сказано. О новом блокгаузе я только слыхал. Но о старом блокгаузе, который построил Беззубый Бен, наш сомнительный спутник, о старом блокгаузе, в котором он был и хозяином гостиницы, и кабатчиком, и торговцем, об этом старом блокгаузе я кое-что знаю.
— Расскажите мне о нем! Пожалуйста, Том, — принялась упрашивать Кэт. — Если я буду думать, как выглядит форт, мне будет не так страшно, да и время за разговорами пройдет быстрее. А спать я все равно не могу.
— Да, нам, конечно, следует побеседовать. Но о старом блокгаузе… нет, лучше не стоит.
— Почему же?
— Потому что… потому что это жутко.
— Но, может быть, вы расскажете тогда что-нибудь из своего прошлого?
— Вы это серьезно, маленькая мисс? Что ж, могу, если вам угодно послушать о старой развалине. Вот разъезжаю я по прерии за грошовое жалованье, рискуя своей жизнью, и ни кола у меня, ни двора. Но вот повстречай я вас два года назад, в тот вечер, когда был брошен злой жребий, да, да, повстречай я вас тогда, и многое бы могло быть иначе… Вы бы тогда открыли дверь, мисс, дверь в мою лавку…
— Вашу лавку? Разве вы не всегда разъезжали по прерии?
— В молодости я был разведчиком на строительстве железной дороги. Однажды индейцы рода Большой Медведицы даже захватили меня в плен. Только я потом жил у них как свой… Пережил я песчаные и снежные бури. И я был сыт всем этим по горло. Я вернулся в город и открыл небольшую лавку. И вы могли бы ко мне как-нибудь заглянуть, пожалуй, даже с вашей противной тетушкой Бетти. И, может быть, вы спросили бы какое-нибудь индейское одеяло или вышитый кожаный пояс, какие настоящие леди покупают как диковинку. И если бы я вас увидел тогда, я вспомнил бы, конечно, о своей дочери, которая немножко похожа на вас. И тогда я бы ни за что на свете не отправился снова в прерию, которая мне ненавистна. Тогда я бы на склоне лет уж не стал золотоискателем, и Рэд Фокс не заманил бы меня в блокгауз… В этот проклятый дом!
— Почему проклятый? — снова разволновалась Кэт. — И кто такой Рэд Фокс?
— Проклятый… хм, придется рассказать вам эту историю. А Рэд Фокс, или Джим, или Фред, или как бы он там еще не называл себя в своей разбойничьей жизни… д-да… кто же он собственно? Если бы я это знал! Так вот он-то, к моему несчастью, и появился тогда у меня. Это было два года назад, пасмурным зимним вечером. Жена моя тогда уже умерла, дочь вышла замуж, и я один сидел в своей лавке. Покупателей было мало, дело шло плохо, а у меня как раз кончился табак, и я поругивался про себя, поминая всех чертей и святых. И тут дверь вдруг распахнулась — говорю вам это, Кэт, как мне старому дураку тогда показалось, — и он-то, нечистый, ко мне и явился. Рыжеволосый, со сверкающими плазами, с желтыми оскаленными зубами! Большой, сильный! Похлопал меня по плечу и наговорил всякого такого, чем бедного человека легко свести с ума. Что вот-де найдем золото, сразу разбогатеем… Короче, я сказал «да»и продал свою лавку. К исходу зимы, вот в такое же время, как сейчас, кажется даже в этот же самый день, только два года назад, мы все оказались в проклятом блокгаузе…
Том шлепнул себя ладонью по губам и оборвал рассказ.
— … вы все встретились в блокгаузе! — подхватила Кэт конец фразы. — И тут вы?.. — Она была теперь настроена решительнее, ей хотелось уже узнать все до конца.
Захваченный врасплох Том продолжал:
— Я и некий Джордж, и известный вам Билл Петушиный Боец, которого зовут также Кровавый Билл, и вечно грязный Малютка Джозеф, который едет в качестве охраны в фургоне перед нами, и белокурый Адам Адамсон — нет, его нет здесь, в нашей колонне. Этот был, пожалуй, лучший из нас. Он, должно быть, и теперь еще служит на форту вольным всадником. Бедняга, он хотел найти золото, чтобы отец не потерял ферму, которую у него захотела забрать Земельная компания. Все мы хотели с помощью Рэда Фокса стать богачами. Разные, разные мы были люди. Были, а многих уже и нет в живых. Месть висит над нами…