Эти мысли только начали оформляться у меня, когда я бежал к домикам. Кобаяси не оказалось на месте, скорее всего от скуки он решил пообщаться с Василием. Хотя друг с другом их редко видели, уж слишком различны их интересы и взгляд на жизнь. Но перед лицом неизвестности и одиночества даже дикарь, названный Пятницей, показался Робинзону родной душой, как известно. Тем более всех землян на всей планете только трое, а до дома несколько парсек.
Конечно, я застал всех в центре управления перемещением. Лысая голова Василия была красной то ли от смеха, то ли от гнева. Я видел ее наполовину скрытой за роботом. Мой помощник изо всех сил изображал бурную деятельность по наладке оборудования. Кобаяси сидел напряженно на стуле для посетителей и пытался втолковать свои представления о легендах и мифах местных гоблинов. Знал бы он, что все эти годы общался просто с самым умным клоном в виде старосты. Видимо, даже Матриарх было скучно среди болванчиков, и она периодически делала себе мало мальски годного к общению “сына”, пичкала его историями. А мы уши и развесили, записывали их, диссертации защищали.
Когда я ворвался в зал, они на секунду онемели от удивления. До меня дошло, что не снял на входе черный дождевик, так что впервые увидел, как отвисла челюсть у Кобаяси, и потрясенные глаза Василия, уж не меньше, чем у Матриарх.
– Тревога! Внимание, за мной погоня!
– Ты… ты был ночью в лесу? – удивленно спросил ксенолог. В его законопослушном мозгу не укладывалось, как я мог нарушить устав и положение о сотрудничестве. Все-таки века отбора на островах сделали из японцев тоже своего рода ментальных клонов. Отступление от правил для них почти непредставимо.
Василий среагировал почти сразу, метнулся к кобуре со скорчером, надел его за пару мгновений.
– Некогда объяснять. Матриарх, да и все гоблины, – я увидел, как недовольно дернулся Кобаяси, – не то, чем кажутся!
В это время раздался грозный треск снаружи. Мы увидели, как на ярких стенах легкосборного здания появились страшные темнеющие и ветвящиеся пятна от мощных разрядов. Я метнулся к боковой двери. Надо было увести это чудовище любой ценой от станции перемещения, иначе связь с Землей будет потеряна навсегда, и нам конец.
Кобаяси потрясенно глядел на верхние окошки, где мелькало разъяренное пучеглазое крылатое существо, из которого во все стороны расходились молнии.
– Да, дорогой ксенолог, ты видишь того самого божка, о которых готов рассуждать часами, – подумал я, а сам метнулся вдоль стены пультовой. Рядом с Матриарх опять проснулось внутреннее зрение, я на мгновение увидел перед собой обугленную и кое-где пробитую разрядами стену. В следующее мгновение Матриарх с гневным шипящим криком развернулась в мою сторону, она тоже увидела моими глазами.
Я уже доставал скорчер, когда мощный разряд пролетел в паре сантиметров от руки, обжег ее, от неожиданности я закричал и уронил оружие. Следующий разряд ударил меня в бок, развернул слегка, в глазах помутилось от жгучей боли. Матриарх кричала, но уже победоносно. Ей оставалось всего лишь добить меня. Я видел в то мгновение, как она сосредотачивается для этого, ее выпуклые глаза горели гневом, ненавистью и ощущением победы над слабым противником. Кто ей мог противостоять на этой планете? Скорее всего, она уничтожила всех – и хищников, и людей, кто хоть как-то мог ей бросить вызов.
Я прикрыл глаза с ощущением, что эта страшная гоблинская морда – последнее, что увижу в этой жизни. Больно не будет, я просто исчезну. Но что это? Знакомое гудение заполняло пространство в паре метров передо мной. Разряда все не было. Я открыл глаза. Передо мной была площадка перемещения, а над ней висела наполовину попавшая под вращающийся луч перемещателя Матриарх. Ее глаза застыли, рот был раскрыт для крика. Но во мгновение большая половина тела исчезла, превратившись в тонкую пыль. Останки с кривым срезом упали возле площадки, распластанное большое крыло было похоже на кожаный плащ необычного покроя.
Гудение закончилось, я сумел через боль повернуться и глянуть в сторону пульта. Там стоял Кобаяси и держал руку над большой красной кнопкой. Ко мне бежал Василий, что-то орал и махал в сторону площадки руками. Больше я ничего не видел. Тьма.
11. Токи Земли
Йуримаа сидел у моей кровати, он был одет в халат. За окном была Земля, зеленые деревья раскачивали свои кроны под ярко голубым небом с парочкой облаков. Как же классно быть на родной планете, от ощущения низкой гравитации я просто кайфовал. А может, меня напичкали стимуляторами и эйфоринами?