– Значит так, подойдите все сюда, – сказал Каспер.
Все сгрудились вокруг него.
– Разбиваемся по двое, как всегда. Я иду с Максом, Юрец идет с Арчи, а новенький идет с Андрюхой. Связной передал все коды от домофонов, – он протянул Арчи маленький лист бумаги. – Вы там все?
Вопрос предназначался кому-то за моей спиной. Я обернулся. Юра стоял на борту катера, и что-то сбрасывал Арчи, который стоял на берегу. Из-за темноты я не мог понять что именно. Да и сами ребята для меня, в тусклом лунном свете, выглядели как два расплывчатых силуэта. От парней слышался только шелест полиэтилена. Видимо то, что сбрасывал Юра, Андрей раскладывал по пакетам.
– Почти закончили, – откликнулся Андрей. – Две упаковки уже готовы, можете разбирать.
– Класс, – сказал Каспер, подходя. – Тогда эти два возьмем мы с Максом, а эти два возьмут Андрюха и новенький.
Андрей подошел к нему и взял два пакета. Каспер сказал ему:
– Увидимся через полтора часа.
Тот в ответ кивнул и пошел ко мне. Он протянул мне пакеты. Я взял один и вопросительно посмотрел на Андрея. Он многозначительно сказал:
– Нет уж. Я – мозг нашей операции. Ты – руки.
– Какой ты хитрый! – выдохнул я, но пакет все-таки взял.
– Дэн, стой! – крикнул Юра с катера.
Я обернулся.
– Свитер сними, – сказал он.
– А это обязательно? – я поморщился.
– Да, – ответил Юра.
Я отцепил с воротника очки и положил их на землю. Затем стянул с себя свитер. Холод обволок меня со всех сторон.
И мы пошли прочь от катера. Я надеялся, что Андрей знает, куда мы держим путь, потому что я лично понятия не имел. Мы пошли вверх по насыпи, что тянулась вдоль берега. Поднявшись, мы уперлись в стену деревьев. Благо, это не была непроходимая чащоба. Нам потребовалось каких-то пять минут, чтобы преодолеть ее. Ориентиром нам служил свет, который мы увидели, как только поднялись по насыпи. Когда мы преодолели рощу, выяснилось, что это был свет уличного фонаря. Мы вошли в Эльвацк. Видимо, улица, на которую мы вышли, была подобием нашей кольцевой, опоясывающей весь город. Андрей остановился прямо на краю рощицы. Он вытащил из кармана бумажку, которую ему дал Каспер и прочитал: «Шишкинская улица, 19, квартира 8. Домофон *104#19».
– Дело за малым, – сказал я. – Осталось найти Шишкинскую улицу, делов-то!
– Ага, – ответил Андрей.
Мы направились к ближайшим домам. На одном я усмотрел табличку с названием улицы. Но это была не Шишкинская. Это был Рубиновый проспект.
– Тебе только одну бумажку дали? – поинтересовался я у Андрея.
В ответ тот выудил еще две такие же бумажки. На первой было написано: «Земляничный бульвар, 32, квартира 12. Домофон *593#29». А на второй значилось: «Рубиновый проспект, 21, квартира 16, домофон *951#12». «Прекрасно», – подумал я. «С Рубиновым нам повезло. Осталось понять, где нужный дом». На висевшей на ближайшем доме табличке, был номер 15. Сначала мы решили пройти дальше вправо, чтобы посмотреть номера следующих домов с той стороны. Через пару десятков метров Рубиновый проспект пересекала улица имени Октябрьской Социалистической Революции. Ряд фонарей тянулся вдоль это улицы, казалось, до самого горизонта. Прямо за ней был дом под номером 17. Не веря своему везению, мы пошли дальше. Идти было недалеко, но мою правую руку оттягивал пакет. Пакеты я нес в обеих руках, но один был намного тяжелее второго. Я заглянул в тот, что тяжелее. Там лежали три маленькие колонки. А в другом лежали листы бумаги, свернутые в трубочку, которую, видимо, придавило.
– Андрюха, а что в пакетах? – спросил я.
Тот шел впереди меня на несколько шагов и, не оборачиваясь, ответил: «Спецэффекты». Этот ответ мне ничего не дал. Дойдя до следующей улицы, пересекающей Рубиновый проспект, я заметил одну странную вещь: на этих улицах нет машин. У нас даже в темное время суток машины ездят. Люди особенно не гуляют – это да, но кто помешает проехать машине? А здесь я пока не увидел ни одной. За улицей имени Гаврилы Загневского был дом номер 19. Под табличкой я увидел какой-то странный знак, нарисованный из баллончика. Я не понял даже, что он собой изображает.
– Андрюх, подойди, пожалуйста.
Он подошел, я кивнул на этот символ:
– Что это означает?
Он невозмутимо поднес левую руку к знаку, и левая его часть оказалась скрыта от меня. Теперь на стене была только латинская буква «R». Затем он убрал руку и я увидел, что левая часть это та же самая буква «R», только в зеркальном отображении. Но он так и не сказал мне, что это значит. Я испытующе посмотрел на него. В ответ он произнес только одно слово: «РедРайт». «Мог бы и сам догадаться», – подумал я. Ну, а следующий дом был именно тем, что нам было нужно. Со стороны проспекта никаких подъездов не было, поэтому мы решили зайти со двора. Изнутри двор был точно таким же, как и у нас в городе. Да и в целом дома были столь же обшарпаны и имели такой же отвратительный вид, как и те, что были в Хеймсфальске. В этом плане наши города почти не отличались.