Смотрю ему в глаза, силясь предсказать будущее. Отказаться от работы я не могу, не та ситуация. Мне срочно нужны деньги для побега, а после стычки с Григом меня наверняка уволят из магазина. И тем не менее я предчувствую, что Таль сделает мне больно, а я ему. В моей безвыигрышной ситуации еще не было просвета, но как же хочется верить, что хорошее возможно! Как только заработаю деньги, уеду подальше отсюда. Может, хоть тогда я наберусь смелости и начну жизнь сначала. А пока…
– Спасибо! – говорю искренне.
– Ты уверена, что не хочешь поискать работу попроще и почище? – Таль вопросительно вскидывает брови и касается моего запястья. Я не возражаю, и тогда он раскрывает мою ладонь и проводит по ней пальцем. – У тебя на ладонях мозоли, но они недавние, и кожа нежная. Мышцы рук совсем слабые, и запястья тонкие. Как давно ты работаешь уборщицей? Совсем недолго, да? У меня есть знакомые в городе. Устроим тебя в хорошее место, только надо составить резюме и восстановить документы…
– Нет. Я уборщица. Меня все устраивает, большое спасибо за работу.
– Гера, подожди! – окликает Таль, когда я скрываюсь в подъезде. – Уволься с ночных работ, ладно?
Молча поднимаюсь по лестнице.
– И скажи мне свою фамилию, чтобы я не выглядел дураком перед приятелем, когда буду за тебя просить, – кричит вслед.
– Думаешь, фамилия поможет? – С усмешкой смотрю на него с высоты десяти ступенек. Таль и есть дурак, раз ввязывается в мою жизнь.
– Просто скажи фамилию! – Таль кривит губы. Каштановая челка падает на глаза, и он смахивает ее небрежным жестом.
У него модная молодежная стрижка. Он очень привлекателен, я отмечаю это про себя.
– Сколько тебе лет, Таль?
– Двадцать шесть. А тебе?
– Я Гера Петрова. – Улыбаюсь ему, но он насупился и не реагирует. – Фамилия простая, зато имя не самое обычное, – говорю уверенно, и Таль немного расслабляется, хотя по-прежнему смотрит исподлобья.
– Я заеду за тобой послезавтра в девять утра, – говорит недовольно.
Таль пожалеет, что встретил меня, что не смог оставить в покое и предложил работу. Я пожалею, что согласилась, что остановилась в дверях и посмотрела ему вслед. Что разрешила ему заметить мой взгляд. Я не должна подпускать его ближе, иначе все обратится в прах, в поток сожалений. Я знаю это так уверенно, как дышу.
Закрываюсь в комнате и считаю накопленные деньги. В большом городе легче скрыться, но денег понадобится много. Таль предложил щедрую плату, и недели через три я наскребу нужную сумму и сразу уеду.
А Таль… он хороший человек. Он останется здесь.
10
– Без шлема не поедешь! – категорично заявляет Таль. Он добился-таки своего, заставил меня ехать с ним на мотоцикле.
Присматриваюсь к шлему. Размер подойдет, если распустить волосы. Дергаю за резинку, распуская небрежный пучок на затылке, и Таль замирает рядом, с восхищением касаясь русых прядей.
– Ничего себе богатство!
Стою как неживая, ощущая его руки на моей спине. Он всего лишь трогает волосы, но ощущения проходят по телу судорогой. Я не поворачиваюсь к людям спиной, потому что знаю – они ударят. Обязательно.
– Не хочется прятать такое добро под шлемом. – Таль взвешивает волосы на ладони, проводит костяшками пальцев по моим лопаткам и восхищенно бормочет что-то про русое золото. Наверное, мне больно. Или, наоборот, мне хорошо, потому что он касается эпицентра физической боли, и от этого она теряет силу. Ускользает в его пальцы.
Но хорошее не длится долго. Приподняв волосы, Таль оттягивает ворот свитера и вскрикивает:
– Твою мать!
Он отдергивает руку, и волосы закрывают меня, прячут от чужих глаз.
– Извини, – говорю ровным тоном без эмоций. – Ты не должен был этого увидеть. Обычно посторонние люди не трогают мои волосы и не дергают за ворот, – добавляю сухо.
Я понимаю его шок. На такое уродство сложно не отреагировать.