Чтобы устроиться на легальную работу, требуются паспорт, трудовая книжка, резюме, настоящее имя и настоящая жизнь. Все то, чего у меня нет. Зато есть сердобольная хозяйка квартиры, она помогает найти источники дохода. По сравнению с ее прошлыми жильцами, я подарок. Не пью, не курю, мужиков не вожу, а в свободное время компульсивно убираю квартиру.
В девять утра Зинаида Степановна начинает возиться на кухне, и я слышу треск разбитого яйца и ворчание. Меня подбрасывает на постели.
Так и есть, хозяйка уронила очередное яйцо.
Опускаюсь на колени на кухонный линолеум.
– Ох, Герочка, напугала ты меня! Бросилась под ноги, как собачонка.
– Зинаида Степановна, снимите тапки, вы наступили на желток. – Застегнув наспех наброшенный халат, тянусь за бумажными полотенцами.
Хозяйка садится на стул и поднимает ноги с синюшным переплетением варикозных вен.
– Что ж тебе не спится, детка, ведь ты ночью работала… Случилось что?
– Вашим знакомым случайно не нужна уборщица?
У хозяйки связи, как у крестного отца мафии. «Бабе Зине» в этом городке доверяют.
– Денюжка нужна? Так я не спешу, Герочка, до вторника с оплатой подожду.
– Деньги за комнату у меня есть, не волнуйтесь. Но с работой проблемы, трудно ходить на стоянку ночью.
– Так ведь ходишь два месяца… Испугал тебя кто?
– Встречаю там всяких…
– Мужиков, да? Это понятное дело, к тебе и святой пристанет. Личико светлое, волосы загляденье, и вся ты ладная, как куколка. Заявила бы ты в полицию насчет украденных документов. Тебе новые выпишут, тогда и найдешь приличную работу…
Над толстыми щеками хозяйки горят любопытные глаза. Она уже не раз подбиралась ко мне с расспросами о прошлом, и мое ответное молчание ее только раззадоривает.
– Потом как-нибудь… – Протираю пол в очередной раз, потом еще, еще. Не могу остановиться.
– Чисто уже! – ворчит хозяйка. – Все салфетки переведешь! Ладно, будет тебе работа. Жена Наума ложится на операцию, и им нужна няня, чтобы сидела с внуками. Одному мальчонке три года, второму семь. Проверишь у старшего уроки, потом посадишь обоих перед телевизором, вот и все дела. В первом классе задания простые, справишься.
Сжимаю мокрые полотенца с такой силой, что они превращаются в крохотный холодный комок. Между пальцами струится вода с примесью крови от впившегося в ладонь ногтя.
– Мне это не подойдет, – отвечаю, проглотив огонь в горле. – Я уборщица.
– И что? Не вечно ж тебе грязь по полу размазывать. Тебе понравится работать с детишками. Ты и сама добрая, светлая, как ребенок, несчастная только. Но кто сейчас счастлив? Роскошь это и блажь сплошная, счастье, – кто ж его видал? Я зайду к Науму и обо всем договорюсь, – решительно говорит Зинаида Степановна, почесывая голень потрескавшейся пяткой.
Мир пульсирует, то расплывается, то снова поражает четкостью.
– Нет!!
Я не хотела кричать, так получилось. Аргументов нет, остался только крик.
Зинаида Степановна удивленно хлопает глазами, и я с усилием беру себя в руки.
– Простите… Я не хочу сидеть с детьми. Я уборщица, все отскребу так, что квартира засияет. Хозяева останутся довольны, – лепечу умоляюще.
Зинаида Степановна наклоняется ко мне, в ее глазах теплится догадка.
– Ох, девочка моя хорошая, да неужто ты потеряла ребеночка? Горе-то какое… Что ж ты раньше не сказала? Расскажи мне, Герочка! Как поделишься, будет покой твоей душе, – обещает, сверкая любопытными глазами.
Она лжет. Моей душе никогда не знать покоя.
Хозяйке наплевать на меня, она всего лишь кормит свое любопытство. Сначала байкер, теперь Зинаида Степановна… один камешек, второй. Грядет лавина. Я уже чувствую, как подо мной вибрирует земля.
Что ж… я продержалась в этом городке дольше обычного, целых два месяца. Своего рода рекорд, но всему хорошему приходит конец. Хозяйка уже вмешивается в мою жизнь, копается в моих вещах. Скоро начнет обсуждать меня со знакомыми. Найдутся люди, раскопают прошлое, и тогда мне конец.