Кочемасов повернулся к Богдану:
– Твои люди готовы?
– Да.
– Смотри у меня, чтоб без неприятностей. Под охрану груз бери сразу же, как только он пройдет таможню. Если хоть один болтик пропадет, я тебя… – Кочемасов сжал пальцы в кулак так, что даже хрустнуло.
– Все будет нормально! – вытянулся в струнку Богдан.
Кочемасов отдал еще кое-какие распоряжения, не без любопытства расспросил о Бэлле и вскоре дал понять, что аудиенция окончена. Воронцов и Богдан дружно поднялись.
– Работайте, работайте, – напутствовал их Кочемасов.
Он выглядел вялым, и казалось, что он заснет сразу, едва за гостями закроется дверь.
– Я на несколько дней уеду, – сказал Воронцов.
– Куда?
– В Лондон, к Бэллу. Он меня пригласил.
Кочемасов широко раскрыл глаза, будто проснулся от подобной новости.
– С какой стати? – осведомился он. – У тебя разве нет работы?
– На пару дней я могу вырваться.
– Не можешь! – жестко отрезал Кочемасов.
Возникла пауза. Воронцов не знал, что и сказать. И Кочемасов тоже молчал, глядя на собеседника почти враждебно. Под его взглядом Воронцову даже жарко стало. Богдан преданно таращился на Кочемасова, не совсем понимая, что происходит.
– Бэлл меня пригласил, – повторил наконец Воронцов. – Я обещал, что приеду. Неудобно получается, Павел Константинович.
Кочемасов расцепил на животе руки и почесал ухо.
– Ты поедешь, Саша, – произнес он неожиданно доброжелательным тоном. – Но не сейчас. Позже… – Выдержал паузу. – Когда придет отгруженное Бэллом оборудование.
Он говорил вроде и добродушно, но что-то нехорошее в его интонации послышалось Воронцову, а что – Воронцов еще не мог понять.
– Я не люблю неожиданностей, Саша. Ты меня понимаешь? До тех пор пока отправленные согласно подписанному тобой контракту деньги не вернутся к нам в виде оборудования, ты останешься в России.
Вот что? Заложником, стало быть. Чтоб не исчез, переправив предварительно за границу пятнадцать миллионов долларов.
– Я не ожидал такого от вас, – оскорбился Воронцов.
– Э-эх, Саша, мы много чего друг от друга не ожидаем – до поры, – все так же добродушно сказал Кочемасов, а глаза смотрели настороженно. – Дружок твой, Зубков, тоже ведь ничего плохого никому прежде не делал…
При упоминании о Зубкове Воронцов дернулся и процедил сквозь зубы:
– Во-первых, он мне не друг, а просто знакомый…
– А все остальное – и во-вторых, и в-третьих, и в-десятых – верно, – сказал с усмешкой Кочемасов. – Мальчик сделал нам ручкой, всех облапошив.
– Если вы мне не доверяете…
– Знаешь, чего я особенно не люблю? – перебил его Кочемасов. – Когда ты в позу обиженного встаешь. У тебя тогда из ушей дым идет и выглядишь ты очень потешно.
Богдан за спиной Воронцова хмыкнул, словно тоже увидел этот самый дым.
– Если вы мне не доверяете, я уйду из «Дельты», – все-таки закончил свою мысль Воронцов. – С завтрашнего дня.
– Никуда ты не уйдешь, – отчеканил Кочемасов, и вдруг его лицо стало совсем каменным. – От меня просто так не уходят.
Он никогда не произносил каких-то конкретных угроз. Он будто и не угрожал вовсе. А все равно сразу становилось не по себе. Воронцов услышал, как тяжело задышал за его спиной Богдан. Его тоже пробрал, наверное, хозяйский гнев.
– Загранпаспорт у тебя с собой? – спросил неожиданно Кочемасов.
– Н-нет, – с запинкой ответил Воронцов, почему-то растерявшись.
– Дома?
– У матери. На прошлой неделе к ней ездил, паспорт выложил и забыл.
– Привезешь.
– Да, – кивнул Воронцов, все еще не совсем понимая.
– Ты не понял, наверное. Мне привезешь, – сказал Кочемасов.
Воронцов почувствовал, что его лицо багровеет. Но Кочемасов не собирался щадить его самолюбие.
– Пусть твой паспорт у меня полежит, – продолжал он. – Недельки две, потом заберешь.
– Мне еще к матери надо съездить, чтобы его забрать.
– Вот и съездишь. Завтра. Билет твой где?
– Какой билет? – не понял Воронцов.
– До Лондона. Ты ведь уже взял билет?
– Да.
– Где он?
Воронцов молча достал билет из кармана.
– Давай сюда! – требовательно протянул руку Кочемасов. – От греха подальше… Ого, на двенадцатое число. Быстро же ты засобирался.
Он сложил билет и небрежно бросил его в ящик стола.
– Я мог бы его сдать, – пробормотал Воронцов.
– Богдан его сдаст. А ты свой паспорт мне завтра не забудь завезти.
Кочемасов отвернулся к окну, давая понять, что им не о чем больше толковать.