— Я не хотел, чтобы всё это было таким... запутанным для меня и для людей, которых я люблю. Хаос жизни заставляет меня беспокоиться о том, что близкие мне люди не будут в порядке, заставляет тревожиться и сомневаться в себе. И поэтому я цеплялся за свои счастливые истории, за эту идею формулы счастья для себя и других — это мой личный вид идеологической убеждённости.
Я вскидываю брови.
— Твой личный вид? Намекаешь, что у меня есть идеологическая убеждённость?
Он пожимает плечами, и его лицо озаряется улыбкой.
— Немножко.
Я вкладываю руку в его ладонь и крепко сцепляю наши пальцы.
— Я пытаюсь быть... гибкой. Я хочу этого. Всё произошедшее за последние недели заставило меня понять, что я хочу быть открыта переменам, верить в новые вещи. Чтобы сделать это, мне предстоит немало работы, но я хочу расти. Правда хочу.
— Я тоже хочу расти, — мягко говорит он. Его пальцы бродят по моей ладони, пока он пристально смотрит на меня. — Дело... не только в тебе, но ты правда вызываешь во мне желание расти, Лула.
Моё сердце бешено стучит.
— Правда?
Он кивает.
Я сжимаю его ладонь, привлекаю его ближе, сама подаюсь ближе.
— Ты тоже вызываешь во мне такое желание.
Взгляд Вигго изучает моё лицо. Он поднимает руку, накрывает ладонью мою щёку.
— Хочешь попробовать вместе?
Весь воздух вырывается из моих лёгких. Я запрокидываю лицо повыше, кладу ладонь на его бедро, ища опоры.
— Хочу, но я в раздрае, Вигго.
— В этом ты не одинока.
— Это будет бардак.
Его большой палец проходится по моей щеке.
— Дай определение «это».
Я хрипло сглатываю, крепче сжимая его бедро. Он давит на меня, совсем немножко. Но ведь он дал мне так много, говоря, что хочет встретить меня на полпути, открыться тому, что происходит, каким бы неясным и дымчатым это ни было, так? Разве он не прошёл так далеко по этому мосту между нами? Разве я не могу тоже сделать несколько шагов?
— Под «это» я имею в виду... нас, — у меня вырывается медленный прерывистый выдох. — То, что между нами. То, во что это может вылиться.
Его улыбка становится шире. Глаза всматриваются в мои, такие нежные, тёплые.
— Лула.
Я поднимаю взгляд на него, мой голос дрожит.
— Вигго.
— Могу я поцеловать тебя? — хрипло спрашивает он.
Я молча киваю, обхватываю ладонями его лицо, и эта густая борода щекочет мою руку. Я привлекаю его ближе, пока наши губы не соприкасаются так мягко, медленно.
Весь воздух вырывается из его лёгких. Вигго наклоняется ближе, гонясь за концом нашего поцелуя и начиная другой. Этот уже более глубокий, смакующий.
Я счастливо вздыхаю.
— У тебя такой приятный вкус, Лу, — шепчет он в наш поцелуй, раскрывая губы, ища большего. Я даю это ему, мой язык ласкает его язык, мои руки в его волосах.
Мы падаем на диван, и я чувствую его, уже твёрдого под шортами, прижимающегося прямо ко мне. Я стону.
— Ты ощущаешься так приятно, — шепчу я.
Он улыбается в наш поцелуй.
— Ты тоже.
Вигго сдвигает бёдра, прижимаясь ещё крепче, и наш поцелуй тоже углубляется. Я чувствую близость его бёдер к моей помпе, прикреплённой к левой стороне моего живота, и кладу руки на его плечи, останавливая нас.
— Прости, — шепчет он, глядя на меня с беспокойством в глазах. — Слишком быстро?
— Просто моя помпа, — он видел её в день переезда, когда мы налетели друг на друга, так что я не утруждаюсь поднимать платье, чтобы показать ему. — Она на моём левом боку. Её нельзя задевать или тереться о неё, потому что так она может ослабнуть или отвалиться.
Он кивает.
— Окей. Я буду осторожен. Хочешь показать мне, как... лучше всего...
Я давлю на его плечо, укладывая его на спину, и Вигго понимает намёк, утягивая меня на себя и обхватив ладонью мою шею сзади. Наши взгляды встречаются, когда он отстраняется, изучая мои глаза.
— Я хочу сделать тебе приятно, Лула.
— Я тоже хочу дать это тебе.
— Ты первая, — бормочет он. Его ладонь запутывается в моих волосах, накрывает затылок, и мы падаем на бок, а я закидываю бедро на его ноги. Его свободная ладонь проходится вверх по моей ноге, широко распластав пальцы и собственнически обхватывая мою задницу. Он стонет. — Что это за трусики такие?
— Дорогие, вот какие.
Он крепко сжимает кружево в ладони и вздыхает.
— Ты меня в могилу сведёшь.
— Надеюсь, нет. У нас есть незавершённые дела.
— Да, это точно.
Вигго вжимает меня обратно в диван, приподнимаясь на одном локте. Я смотрю на него снизу вверх, пока кончики его пальцев проходятся по линии моих трусиков, высоко над бедром, затем ниже к паху. Я выгибаюсь навстречу его прикосновению.
Его глаза не отрываются от моих, пока один палец, затем два проходятся по шву моих трусиков, прямо там, где я влажная и изнывающая, умирающая без его прикосновений.
— Я хотел тебя вот так с того самого момента, как увидел тебя.
Он поглаживает мой клитор, лёгкими и быстрыми кругами. Я ахаю.
— Я тоже хотела тебя.
— Бл*дь, Лу, — Вигго наклоняется и целует меня, нежно, легко, а потом быстро прикусывает мою нижнюю губу, отстранившись прежде, чем я успеваю сообразить. — Ты сводила меня с ума, — шепчет он.
— Что ж, тогда сейчас ты получаешь свою месть, потому что это пытка.
Он улыбается; его глаза вопросительно всматриваются в мои.
— Хорошая пытка?
Я киваю, качаю головой. Это ощущается изумительно, но я так отчаянно хочу ощутить его всего, его кожу на своей, дарящую мне то облегчение, которого я жажду.
— Больше, — шепчу я.
Он удерживает мой взгляд, снова кружит по моим трусикам, после чего его пальцы подцепляют ткань и отводят её в сторону. Прохладный воздух обдаёт меня там, где я горячая и изнывающая.
Я тяжело дышу, бесстыже нуждаясь в нём, пока его пальцы так скользко и медленно ласкают меня.
Вигго приоткрывает рот.
— Бл*дь, ты такая мокрая.
Я лихорадочно киваю.
— Боже, Лула, — он качает головой с изумлением в глазах, продолжая размеренными и лёгкими движениями обводить мой клитор. Я вскидываю бёдра навстречу его прикосновению. — Скажи мне, — тихо говорит он. — Скажи мне, как сделать тебе приятно.
— Чуть больше давления и быстрее.
— Как пожелает леди.
Я улыбаюсь, когда Вигго целует меня. Его ласки изменяются именно так, как я просила, и он наблюдает, изучает меня. Из моего горла вырывается стон, когда он достигает этого темпа... именно такого, какой мне нравится.
— Идеально, — ахаю я. — О, пожалуйста, не останавливайся. Вигго, пожалуйста, не останавливайся...
— Не буду, — он снова склоняет голову и целует меня, торопливо, глубоко, дико, наши зубы клацают друг о друга, его язык ласкает мой рот. На моей коже выступает пот, меня заливает жаром, который так тесно и низко собирается в моём животе, между моих бёдер, где он размеренно ласкает меня.
Мои ноги начинают дрожать. Стопа ищет опору на диване, пока я приподнимаю бёдра навстречу его руке. Каждый уголок моего тела поёт, вибрирует как струна, удовольствие разливается по моим конечностям.
Это несравнимо со всем, что я знала — одетая, но обнажённая, ласкаемая тем, кто хочет увидеть всю меня, кому я позволяю увидеть больше, чем когда-либо позволяла в своей жизни.
Наши взгляды встречаются, пока у меня вырываются стоны — надрывные, сломленные звуки, которые я вообще не контролирую.
Вигго мягко улыбается мне, одной рукой даря мне столько наслаждения, поглаживая, кружа. Когда он вводит в меня один палец, я вскрикиваю, хватаясь за его плечо.