— Можно мне прочесть прямо сейчас?
— Мне бы этого хотелось. Покончи уже с этим! Напряжение меня убивает.
— Ну, в этом ты не одинока. Ты бросила меня на самом интересном месте в сюжете, — я отстраняюсь и смотрю на рукопись. «Обитель», З.С. Рухиг.
Я склоняю голову набок.
— Твой псевдоним, Лула. Что он означает?
Таллула издаёт фыркающий смешок.
— Это глупо. Наша гувернантка Гретхен всегда говорила про меня «Sie ist sehr ruhig». Это фраза на немецком, и её можно перевести как «Она такая тихая» или «спокойная», в зависимости от контекста. И я обыграла это.
Я склоняю голову.
— Со мной-то ты не такая тихая или спокойная, да?
Таллула улыбается.
— Да, это точно. Ты, Вигго Бергман, похоже обладаешь особенным даром распалять меня.
Я тоже улыбаюсь, наклоняясь, чтобы поцеловать её.
— Всегда пожалуйста.
Она шлёпает меня по заднице и смеётся.
— Садись и прочитай уже конец.
***
Я всегда быстро читаю, но это произведение заглатываю ещё быстрее обычного, меня цепляет развитие сюжета и намёки. Я стремительно дочитываю последнюю четверть книги Таллулы, покачиваясь в кресле-качалке, упираясь ступнёй в журнальный столик, и моё сердце колотится у самого горла.
Таллула прохаживается туда-сюда по дому, держа на плече двух котят, и каждый раз, когда она наступает на скрипучую половицу возле ванной, я вздрагиваю.
— Лу, перестань уже метаться! — я переворачиваю страницу. — Ты заставляешь меня выпрыгивать из собственной шкуры.
— А я что чувствую, по-твоему? — вопрошает она. — Ты читаешь мою книгу. Это была худшая идея на свете...
— Шшш! — мои глаза проносятся по странице, моё сердце бешено стучит. Это последняя глава книги, и я поверить не могу, что происходит, как обернулась история.
Жена... она только что бросилась перед мужем, защищая его от ножа, которым на него замахнулись. У меня голова идёт кругом. Я не могу поверить в то, кто оказался злодеем, не могу поверить, что муж задумал такое. Я не могу принять тот факт, что жена прямо сейчас умирает, пока муж борется со злодеем, повалив его на пол и вырубив, а затем спешно бежит к ней, хватает её в объятия, смотрит, как угасает свет в её глазах.
Мои глаза переполняются слезами, пока я читаю последнюю строчку повествования от лица жены, и её сознание погружается во тьму. Но потом я ахаю, перевернув страницу.
Эпилог.
От лица мужа. И женщина, с которой он идёт рука об руку, аккуратно оберегая её заживающее тело, входя в новый дом, в место новых начал...
Это его жена.
У меня вырывается громкое, безудержное рыдание. Я поднимаю взгляд на Таллулу, которая прижимает котят к груди и стоит всего в паре метров от меня. Её глаза влажные и не отрываются от меня.
— Ты... — я хрипло сглатываю. — Ты дала им счастливый конец, Лу.
Она кивает, и по её щекам катятся слёзы.
— Им всё равно предстоит немало работы. Они далеки от идеала.
Я всматриваюсь в её глаза, слыша подтекст в её словах.
— Знаю.
— Но они любят друг друга. И они хотят любить друг друга хорошо, — шепчет она. — Так что... они продолжат работать над этим. Продолжат выбирать друг друга. Никаких секретов, никакого утаивания, лишь доверие.
Я тянусь к ней и притягиваю к себе на колени, положив книгу на её ноги. Таллула смотрит на меня, пока котята барахтаются вокруг, счастливо мяукая и спрыгивая с книги на пол.
— Я люблю эту книгу, — говорю я ей.
— Ты не дочитал, — говорит она. — Ещё четыре страницы осталось.
— Я всё равно знаю, что она мне очень нравится, — говорю я ей.
Таллула мягко улыбается, затем целует меня.
— Я рада.
Я целую её нежно, медленно, обвивая рукой её талию и привлекая ближе.
— А теперь, — я похлопываю по книге. — Почему бы тебе не оказать мне честь?
— Хочешь, чтобы я почитала тебе?
Я улыбаюсь.
— Почитаешь?
Таллула краснеет, медленно открывая рукопись.
— Ладно.
— Великолепно, — я улыбаюсь ей, положив голову на спинку кресла-качалки. — Я доверяю тебе позаботиться о моём хрупком сердечке. Эти двое протащили меня через многое. Надеюсь, эта книга закончится фразой «и жили они долго и счастливо», иначе я буду люто бунтовать.
Улыбка Таллулы становится лукавой.
— Это финал триллера, Бергман, а не мелодрамы. Я могу обещать тебе, что пусть конец у истории хорошей, там точно нет фразы «и жили они долго и счастливо».
Я делаю преувеличенно потрясённое лицо, отчего она смеётся.
— Что?
Таллула наклоняется и целует меня, мягко и сладко.
— Видимо, тебе придётся найти свой ХЭ где-нибудь в другом месте. Может, в одной из сотен прекрасных книг в твоём магазине.
— В нашем магазине, — шепчу я, прижимая её покрепче к себе. — Но на самом деле, свой хэппи-энд я планирую искать в другом месте.
Она наклоняется, слегка задевая мои губы своими. Её глаза мерцают, наполненные любовью.
— И где же?
— Прямо здесь, — шепчу я в наш поцелуй, — с тобой.
Эпилог. Таллула
Плейлист: Vitamin String Quartet — The Power of Love
Три года спустя
Весна в штате Вашингтон. Разве бывает что-то лучше? После той весны три года назад, когда я лежала в море синих цветов, в объятиях любимого мужчины, я думала, что нет. Но теперь я знаю, что каким-то образом каждая часть моей жизни становится лучше и лучше, потому что я делю это с ним...
Вигго, моя любовь, моё «навеки».
Прямо в этот момент я остро осознаю эту невозможную возможность, лучше самого лучшего, и радость, какой я никогда себе не воображала, переполняет меня.
Солнечный свет заливает поле, согревает мою кожу, освещает его глаза. Тёплый ветерок конца июня колышет синие люпины, которые танцуют вокруг нас. Оседлав ногами Вигго, я смотрю в его глаза, чувствую любовь в его взгляде, не отрывающемся от меня, в его руках на моих бёдрах, в том, как он погружается в мою мягкость и изо всех сил держится за меня.
— Боже, — стонет он, запрокидывая голову и извиваясь на одеяле под нами, двигая бёдрами подо мной. — Скачи на мне, Лу. Сильнее.
У меня вырывается стон, когда я сжимаю в кулаке его футболку, набрасываюсь на него, наши зубы клацают, языки танцуют. Вигго садится, проворно отстраняется, переворачивает меня на четвереньки и поднимает за бёдра, аккуратно избегая моей помпы на животе. Он одобрительно проводит ладонями по моей заднице и входит обратно. У него вырывается стон, я оборачиваюсь через плечо, заворожённая видом его — голова запрокинута, солнце золотит волосы и ресницы, сияет на его коже. Он открывает глаза и смотрит на меня, уголки губ приподнимаются в знающей сексуальной улыбке.
Вигго склоняется надо мной, окружая своим телом, целует меня в плечо, в шею, в щёку. Поворачивает мою голову и завладевает моими губами в крепком медленном поцелуе.
— Я люблю тебя, — шепчет он.
— Я тоже тебя люблю, — шепчу я. Мой рот непроизвольно открывается, когда он вбивается в меня в той контролируемой, дразнящей, изумительной манере, которой он теперь научился и которая держит меня на грани, пока я не умоляю его о разрядке.
— Мне это нужно, — умоляю я, когда его ладонь скользит ниже, накрывает мою грудь, проходится по животу, вокруг помпы, а потом его пальцы оказываются именно там, где мне нужно, прямо между моих бёдер, кружа, распространяя влагу и снова кружа.
— Я знаю, что тебе нужно, — тихо говорит Вигго, целуя мою шею, мягко покусывая.
Я ахаю, чувствуя, как он набухает во мне, и толкаюсь бёдрами назад, ища большего.
— Вот так, Лу, — охает он, потирая меня быстрее, слегка вращая бёдрами, пока он глубоко во мне. Меня пронзает такой сладкий и резкий жар, когда он привлекает меня ближе, моя спина к его груди, и жарко шепчет на ухо: — Кончи на моём члене, Лу. Кончи. Отпусти себя.
Я вскрикиваю, кончая и всхлипывая от удовольствия, пока он хватает меня за подбородок, накрывает мои губы своими, матерится и целует, теряясь и слетая с катушек. Я люблю наблюдать за ним, чувствовать его, слышать его, это удовольствие на его лице, пока он вбивается в меня. Его взгляд становится затуманенным, рот приоткрывается, испуская отчаянные звуки и горячие, тяжёлые вздохи. Он выдыхает моё имя, проливается в меня, крепко прижимает к себе.