Во вторник, когда Татьяна и Оксана упаковывали последние вещи в чемоданы, она наконец решилась рассказать правду лучшей подруге. Выслушав всю историю от начала до конца, Оксана, сидевшая в кресле, не смогла сдержать слезы.
— Ну что ты, — успокаивала ее Таня, — самое страшное, надеюсь, позади. Прости, не могла тебе рассказать раньше. Знаешь, я еле пережила эти события… Вчера заехала к родителям. Они очень тревожатся за нас, так постаралась успокоить как могла. Ты навести их через какое-то время, скажи, что все хорошо. Я позже позвоню им.
— Конечно, не оставлю стариков без внимания, не волнуйся.
— Слушай, ты завтра же съезди. Пусть знают, что мы улетели. Я на тебя рассчитываю, ведь у них, кроме меня и Полинки, нет никого. А нам нужно поскорее уехать, найти жилье, работу. Едем в неизвестность… Даже представить не могу, что нас ждет. Хорошо, что есть где остановиться на первое время.
— Ой, я так боюсь за вас…
— Надеюсь, все будет хорошо. А вот если мы останемся здесь, то навряд ли. Оставляю тебе доверенность на продажу квартиры. По возможности продавай все, что здесь есть. Ключи в коридоре на тумбочке. Будем с тобой на связи. В Москве нас встретят родственники. Ну, кажется, все сказала…
— Да-да, конечно. Вам действительно нужно уехать. Я все сделаю, не беспокойся ни за квартиру, ни за машину. Как просишь, так и сделаю.
Оксана со слезами на глазах обняла лучшую подругу. Татьяна тоже вытирала слезы: она резко ломала свою привычную жизнь и даже представить не могла, что ждет ее в будущем. Женщина окинула взглядом комнату, где провела многие счастливые годы. Она все еще не осознавала серьезность перемен. Все происходившее в последние дни воспринимала как страшный сон, как наваждение. Татьяне казалось, что когда-нибудь она вернется домой и все будет как прежде. Она посмотрела на Полину, которая ждала, когда две подруги попрощаются, и заметила, что дочь на удивление спокойна.
Когда Оксана ушла, мать и дочь загрузили в багажник чемоданы, сумки, поставили квартиру на сигнализацию и, после некоторых раздумий, решили заехать на дачу. Шел уже третий день, как их пленники сидели в погребе.
Всю дорогу обе молчали. Только когда уже подошли к палисаднику, Татьяна спросила:
— Что будем делать? Вдруг там что-то произошло?
— По обстановке, — угрюмо ответила дочь.
— Тишина. Жутко…
— Мама, ты оставайся в машине. Я пойду одна.
— Как? — забеспокоилась мать. — А вдруг…
— Все будет хорошо, не волнуйся. Я сама с ними поговорю. Скоро вернусь. Пересядь за руль и будь наготове. Полина вышла из машины и направилась к погребу.
Наклонилась, прислушиваясь.
— Открывай, сука! Мы слышим, что ты здесь, — донеслось из-под крышки.
«Значит, живы», — подумала девушка, подняла крышку и включила свет.
Увидев голодных, оборванных, заросших щетиной пленников, похожих на диких зверей, она не почувствовала сострадания. Не осталось и ненависти, лишь отвращение охватило душу.
— Живы? — громко спросила она.
Парни притихли, и Полина увидела страх на их лицах. На какое-то мгновение жалость шевельнулась в девушке, но она подавила в себе это чувство и бросила вниз мобильники.
— Звоните, пусть за вами приедут и достанут отсюда.
— Сучка, — сквозь зубы процедил Антон. — Мы еще встретимся.
— Еще одно слово, и я подожгу дачу. Сдохнете здесь, — решила усмирить их Полина.
Она захлопнула погреб, вышла из дома и села в машину, где ждала ее Татьяна.
— Все, мама, поехали быстрее.
— Дочка, а как же они?
— Я оставила им мобильные телефоны, пусть звонят.
— Так они же связаны…
— Главное, живые. Захотят и дальше жить, найдут способ позвонить. А пока они там решают, что да как, у нас больше времени, чтобы спокойно сесть в самолет.
— Поленька, а куда мы денем пистолет? Он у меня в сумке.
— Да… по дороге выбросим.
— Доченька, он же именной, папе подарили.
— Мама, а что делать? С ним в аэропорту задержат, — раздраженно произнесла Полина, нервы у нее были взвинчены до предела.
— Давай остановимся где-нибудь на пустыре и закопаем, например, где-нибудь под деревом. А вообще-то нужно было Оксане на хранение отдать. Как я не подумала…
— Закопаем, — буркнула Полина.
Проехав километров пять, они увидели подходящее место и остановились возле лесополосы. Нашли приметную старую искривленную сосну и вырыли под ней неглубокую яму. Завернули пистолет в обрывок тряпки, положили в пластиковый пакет и закопали.
— Может, когда-нибудь найдем его здесь. Когда вернемся…