— Свое время лучше тратить с пользой, — вступает в разговор Владимир Александрович. — В нормальной юридической фирме ты получишь больше опыта. Пообщаешься с умными людьми.
— Я каждый день общаюсь с лучшим… юристом, — напоминаю ему о том, что мой отец — главный городской судья.
— И что он думает о твоем выборе?
— Он не против, — отвечаю ему.
— Странно, — закрывает тему, оставляя меня в покое.
Захар стучит пальцами по скатерти, глядя на меня через стол.
Растягиваю губы в улыбке, которая выходит механической.
Разговор снова начинает вращаться вокруг семейного бизнеса, и успехов Захара в топовой корпорации страны, а я чувствую облегчение оттого, что обо мне забыли.
Когда мой парень везет меня домой, уже совсем стемнело. Сам он мою работу считает блажью и не интересуется тем, что у меня там происходит.
Окна моего дома темные. Только в двух горит свет. Внизу, в кабинете отца, и наверху, в спальне родителей.
Заехав во двор, Захар снимает блокировку с дверей и наблюдает за моими движениями, пока отстегиваю ремень и поднимаю с коврика свою сумку.
Ему нравится мое тело. Когда мы начали встречаться, его влечение ко мне даже немного пугало, а сейчас я привыкла, но… у меня не получается отвечать ему тем же. Бешеным влечением к его телу. Хоть я и пытаюсь это скрывать.
— Пока? — стараюсь звучать как обычно, но мне хочется вырваться из салона и почувствовать на коже теплый вечерний воздух.
Распахнуть руки и мчаться куда-нибудь до тех пор, пока из головы не выветрится этот туман, который поселился там в последние два дня!
— До завтра? — уточняет Захар.
— Завтра я работаю. И послезавтра тоже.
— Ну да, — кривовато улыбается он. — Бездомные всего мира теперь в надежных руках.
— Именно так, — отзываюсь и тянусь к дверной ручке.
Захар подается вперед и оставляет на моих губах легкий поцелуй, обняв ладонью щеку.
— Пока, — бормочет тихо, заглядывая в глаза.
Кивнув, я выскальзываю из машины, а когда захожу в дом, меня поглощает, выкручивает желание, которым мучаюсь весь этот чертов день.
Сбросив сандалии, несусь наверх, в свою комнату, где, распахнув шкаф, швыряю на пол вещи, выгребая сначала одну, а потом вторую полку, и останавливаюсь только тогда, когда в самом дальнем углу одной из них пальцы нащупывают плотную ткань черной мужской толстовки.
Она большая. На ее груди логотип известного в городе фитнес-центра. И эта толстовка никакого отношения к Захару не имеет.
Глядя на проклятый логотип, секунду держу ее на вытянутых руках, после чего комкаю и сворачиваю эту вещь в бесформенный куль, который швыряю на кресло рядом со своей сумкой. Бросаю с четким намерением завтра же отправить этот бесформенный куль в мусорный бак по дороге на работу.
Выкинуть ее на чертову мусорку!
Туда же, куда мне стоит отправить все воспоминания о ее хозяине.
Глава 6
Полина
В девять утра в нашем офисе нет никого, кроме меня и двух девочек с горячей линии, одна из которых Даша.
Начинать день с того, чтобы в муках внутренней борьбы вернуть свое отличное к ней отношение — настоящее дерьмо.
— Что тут творится? — спрашиваю, обходя горы коробок, которыми завален дверной проем и пол под моими ногами.
— Материальную помощь привезли, — отзывается Даша, медленно попивая кофе из стакана с эмблемой маленькой кофейни, которая находится в подвале под нами.
В моей руке такой же стакан. Я ставлю его на стол, туда же сваливаю свою сумку и джинсовую куртку.
— А что, нельзя было все это на склад отнести? — спрашиваю Дашу.
— Не знаю, — пожимает она плечом. — Я сама только что пришла.
Даша работает с девяти до двух три раза в неделю. Это ее летняя подработка, а я была здесь просто практикантом, но с тех пор, как здешний юрист уволился, оставив мне кое-какие инструкции, я выполняю его работу полтора месяца, и было решено, что меня возьмут в штат до сентября. Я уже две недели принята официально.
Свою прошлогоднюю практику я провела в конторе известного в городе адвоката, но все, чем я там занималась — в качестве курьера таскала документы в суд и посетила несколько заседаний, ведь у шефа не было времени заниматься развитием моих навыков.