Но в этот раз видимо все серьезно. В тот вечер, когда я узнала о том, что отец хочет меня выдать за Тимура, я закатила ему самую настоящую истерику. Я не могла поверить, что мое мнение не спросили и за меня все решили. Тогда папа впервые на меня поднял голос и велел идти в свою комнату. Он был взбешен из-за того, что я устроила «концерт» при дяде Мураде и тете Лейле. Но мне было наплевать, я пыталась добиться справедливости. Тогда папа устало попросил маму увести меня, а сам ушел с родителями Тимура из дому. С мамой я истерить уже не стала. В нашей семье главным является отец и его слово — закон, поэтому просить маму отменить договор между семьями было бессмысленно.
Тимура я не видела после нашего разговора в парке, но была наслышана о его похождениях. И этот человек собирается жениться? Весь наш район, а он между прочим не маленький, обсуждал его насыщенную личную жизнь. Каждый день — новая пассия, он определенно пользовался успехом у девушек и меня это почему-то бесило.
От размышлений меня прервало уведомление о смс. Написала моя подружка Настя, с которой мы поступили вместе на международное право.
«Привет! Ты готова уже? Заедешь за мной?»
Я печатаю ей ответ:
«Привет, да я сейчас оденусь и выезжаю. Жди меня.»
Стремительно бегу в ванную, наскоро принимаю душ. Затем бегу в свою просторную гардеробную и надеваю блузку из легкой шелковой ткани, не застегивая две верхние пуговицы, оставляя открытыми зону шеи и немного зону декольте. Затем натягиваю джинсовую юбку, длиной чуть выше колен. Она обтягивает и прекрасно выделяет мои формы, не зря же я придерживаюсь правильного питания и хожу на фитнес. Часть длинных каштановых волос закрепляю заколкой, оставляя другую часть струится по спине. Наношу легкий неброский макияж, подчеркивающий мои зеленые глаза и алые губы.
Попрощавшись с мамой и послушав её наставления касаемо нашей ссоры с папой, я сажусь за руль своего красного порше, подарок папы на моё 18-летие.
Выезжаю из своего района и еду за подругой, она живёт в соседнем районе. Моя подруга Настя, в отличие от меня, живет скромнее. Родители у неё работают в школе учителями. Но меня не смущает это, я никогда не обращаю внимание на статус человека.
Подъезжаю к пятиэтажке, где живет Настя и пишу смс ей:
《Я подъехала.》
Через 2 минуты выходит моя подруга. Она одета в легкую футболку оверсайз и джинсы. Её короткие рыжие волосы аккуратно уложены. Настя плюхается на пассажирское сиденье рядом со мной и чмокает меня в щеку.
— Ну что готова к первому учебному дню? – весело спрашивает она.
— Ещё как – угрюмо отвечаю в ответ.
Всю дорогу до университета, мы молча слушали музыку, каждая была в своих мыслях. Настя волновалась из-за первого учебного дня в универе, а причину своего волнения я не могла понять.
Наконец через 20 минут мы подъезжаем к парковке возле университета. Выйдя из машины, мы с Настей уже собираемся идти в сторону здания, как я правым глазом замечаю подъезжающий знакомый лексус. Припарковавшись, оттуда выходит Тимур с какой-то блондинкой. Он одет в белую футболку, которая подчеркивает хорошо развитые мышцы и кубики пресса, и джинсы. Черные волосы небрежно уложены, но ему это идет. Взгляд темно-карих глаз устремлен на блондинку, которая весело ему что-то щебечет. Меня вдруг охватывает приступ ярости, когда я вижу как его рука ложиться на её тонкую талию. Я быстро отворачиваюсь, чтобы совладать со своими эмоциями и придти в себя, но у меня это плохо получается.
— Мелисса, что с тобой? – встревоженно спрашивает Настя, когда я начинаю часто дышать, чтобы потушить в себе пожар, который готов сжечь заживо Тимура и эту девку.
— Всё нормально, Насть, не переживай…
В этот момент нас замечает Тимур и впивается в меня пристальным взглядом. Его взгляд проходится по моим ногам, обтягивающей юбке, поднимаясь вверх останавливается на вырезе, открывающем вид небольшой части груди. Что-то сказав своей блондинке, он направляется в нашу сторону. Я беру Настю за руку и быстрым шагом иду в сторону универа, буквально таща её за собой.
— Мелис, может стоит с ним поговорить? – спрашивает запыхавшаяся, Настя. Она в курсе, что мои родители хотят меня выдать за него.
— Я не хочу с ним разговаривать, – цежу сквозь зубы, продолжая её тащить.
Вдруг мужская рука ложиться на моё плечо и возле уха я слышу его голос с хрипотцой:
— А разговаривать все равно придется, дорогая Мелисса.