Про «красавицу» он тактично умолчал, но Айри и так знала, что выглядит как пугало: при беге через кусты причёска растрепалась и сплошь набилась обломанными веточками и листочками. Густо наложенный макияж потёк чёрными разводами по щекам, а платье порвалось и испачкалось.
Девушка шмыгнула носом: платье было жальче всего. Они с девчонками взяли его в прокат. Ясное дело, что теперь придётся заплатить салону за него просто драконовскую цену. Что сильно ударит по карману музейного работника…
– Эх, Серебцкая-Серебцкая… – картинно сокрушаясь, покачал Виталька головой, и для пущего эффекта даже громко поцокал языком. Затем внезапно встрепенулся, остановился и задрал указательный палец вверх: – А ведь есть боги на свете! Помнишь, ты мне однажды домашку списать не дала? Учительница, как назло, взяла мою тетрадь на проверку, и мне потом дома за двойку прилетело? Вот он! Бумеранг! – и назидательно погрозил пальцем.
– Карма, – неожиданно поддакнул ему алкаш справа от Айрис, глубокомысленно покивав.
Виталька всхрапнул, давясь смехом и с трудом удерживая укоряющее выражение на лице.
Айрис возмущённо зыркнула на одного, другого, громко фыркнула, выразив этим двоим своё ведьмовское «фи!» и с глубоко оскорблённым видом отвернулась: ну вас, дураки!
Друг наконец-таки осознал, что перегнул палку. Подошёл к решётке вплотную и пристально посмотрел на Айри:
– Теорию-то сдала, бестолочь? Или за красивые глазки «трояк» натянули?
– На «отлично», – буркнула девушка и коварно прибегла к той тактике, что частенько проворачивала над ним в детстве: подняла на него глаза, позволив им увлажниться, сделала их несчастными-несчастными… сложила губки «подковкой» с опущенными уголками, чуть выпятив нижнюю, и задрожала ею так, словно она из последних сил сдерживается, чтобы не расплакаться…
Доброе сердце берендея не вынесло этого зрелища и дрогнуло.
Хех, купился! Как всегда!
– Так… – смущённо кашлянул Виталий, отводя в сторону взгляд. – Будем считать, что наука тобой усвоена…
Взял у дежурного ключи, вернулся и открыл клетку:
– На выход, Серебцкая!
– А я?! – возмущённо вскинулся тот самый поддакивальщик.
– А ты посиди ещё чуток, познай, в чём твоя карма, – ответил парень, пропустил мимо себя девушку и тут же запер клетку обратно.
Он проводил Айри к дежурному, вернул тому ключи и только взялся расстёгивать на девушке наручники, как в этот момент очень некстати вернулся её мучитель. Она-то думала, что его уж и след простыл, ан нет, судя по пачке листов в руках, в патрульной машине заполнял какие-то бумаги.
Стоило ему только увидеть, что Айрис отпускают, его глаза опять заполыхали силой, а кожа вокруг них покрылась паутинкой почерневших вен.
– Веди её обратно! – рявкнул Виталию.
– Слушай, друг, пошутили и хватит, – невозмутимо откликнулся берендей, прикрыв подругу собой. – Все в курсе, что сегодня автошколы теорию сдавали…
– Я сказал, тащи её обратно, – перебив, почти по слогам прорычал ведьмак, и в маленьком помещении стало нечем дышать от насытившей воздух магии.
Но Виталий на это даже ухом не повёл. Что берендею ведьмак? Его сила была природной, сырой, от земли получаемой. Любого схватит за шиворот, заключит в медвежий хват — и всё, там хоть какой ведьмак сильный будь, а из таких объятий уже не выбраться: сколько против берендея магию ни используй, а матушка-земля ему в десять раз больше даст. Благо, что сами берендеи не вспыльчивые и первыми в драку никогда не лезут. Однако за своих младших всегда постоять горой готовы. Даже за названных.
– А не то что? – пророкотал Виталий, демонстрируя удлиняющиеся клыки. – Ты себя в зеркале видел? Тебя кто такого «красивого» в патруль выпустил?
Айрис с содроганием смотрела, как сосед сконцентрировал на кончиках пальцев силу, явно готовясь плести атакующее заклинание: совсем с головой не дружит! Ей казалось, что драки уже точно не миновать, как в отделение шумной толпой ввалились казаки.
Да не одни.
Их хваты, длинные палки с петлёй, удерживали рвущегося и брызжущего слюной волкодлака в обороте. Всё бы ничего, но от него за версту разило тухлятиной, и местами шкура свисала клочьями, открывая кости и внутренности. Волкодлак был мёртв, и причём уже давно.
Ведьмаку и берендею пришлось посторониться, чтобы дать им место. На шум стянулись полицейские, Айрис оттеснили в сторону, но она этого даже не заметила, разглядывая беснующееся нечто: волкодлаки, умирая, в отличие от перевёртышей возвращают себе человеческое обличье. Потому что их способность не дар, а проклятье. Но, когда они находятся в обороте, они разнятся с перевёртышами: перевёртыши полностью становятся зверьми, а волкодлаки принимают вид волкообразных чудовищ, которые не имеют хвостов и ходят на задних лапах.