– Милочка, я попрошу вас объясниться! – первой пришла в себя её сиятельство, запунцовев от возмущения и стыда.
– Я… они… – проблеяла Кассиопея, не зная, как вывернуться из щекотливой ситуации. Бросила умоляющий взгляд на своего багровеющего папашу и всхлипнула: – Он ушёл, а мне стало скучно… Это всё они! Они меня чем-то опоили!
– Ну, знаете ли! – окончательно вскипела матушка. – Не нужно прикрывать своё недопустимое поведение использованием зелий! Я лично проверяла всю еду и вино! Я уверена, что любая экспертиза покажет, что ничего такого не было!
Девушка театрально разрыдалась, а Роман торжествующе встал и захлопнул коробочку с кольцом прямо перед её лицом:
– Полагаю, нашему браку не суждено случиться, – и не удержался от издёвки: – Сюрпри-и-из!
– Ты мне за это ответишь, щенок! – прорычал несостоявшийся тесть.
– Извините, но у меня нет желания растить чужих ублюдков, когда вашей доченьке в очередной раз станет скучно… – а увидев, как у Бизюлькина дёрнулся глаз, догадливо выдохнул: – Так она уже беременна не знамо от кого… Ведь так? Поэтому и такая спешка…
Бизюлькин схватил рыдающую дочь за руку и выволок из гостиной.
Роман перевёл торжествующий взгляд на окаменевшего отца: мол, и что теперь делать будешь?
– В Камышин! – рявкнул тот. – И пока не женишься, назад не возвращайся!
Слова, подкреплённые магией взбешённого ведьмака, облачились в тёмную энергию и вплелись в ауру Романа родительским проклятием.
Глава 2. Айрис
Взревевшие басы лупанули по барабанным перепонкам так, что Айри подскочила на постели. И шустро, по-страусиному, сунула голову под подушку. Это помогло мало, потому что и пол, и стены, кровать и окна – всё сотрясалось от беснующейся акустики.
Оглушённая и дезориентированная, девушка даже не сразу смогла понять, что за адская атака звуком происходит?! Их, что, захватили инопланетяне?!
Кто-то настойчиво теребил её за пятку, и ей пришлось выглянуть из своего укрытия. В ногах сидел родовой фамильяр и беззвучно разевал пасть. Ну, как, беззвучно… Звук наверняка был, но грохочущая музыка перекрывала то, что говорил Котя. А говорить он мог только одно: «Голова… Болит… Сделай что-нибудь…».
Сделать, и правда, следовало, потому что часы на тумбочке показывали ровно 5:03 утра. Она сама не любила, когда её поднимают в такую рань, а уж Гена…
Гена был гоблином. А как и все гоблины, ярким представителем сов. Вот сейчас он проснётся и ка-а-ак… В общем, не поздоровится не только этому раннему меломану, но и всем, кто попадёт в радиус поражения. То бишь на глаза Гене.
Айри выскользнула из постели, подхватила на руки страдающего Котю и прошлёпала в коридор. Из родительской спальни, натягивая халат, выглянула растрёпанная мама. Она что-то сказала, но девушка рукой помахала возле уха, показывая, что ничего не слышит. Тогда мама просто ткнула пальцем в сторону пола, и Айрис покивала, что поняла: тётя Валя сдала квартиру, и это новый жилец колобродит.
Проблема была в том, что сама тётя Валя укатила на три месяца в санаторий.
«На воды, в санаторий, здоровье поправить», – как сама она сказала, предупреждая, что в её квартире будет жить постоялец.
«И что она там поправлять собралась? – подумала ещё тогда Айрис. – Все знают, что вампиры не болеют».
Соседка снизу, чистокровная упырица, не выглядела бледной и худой, как положено представителям её вида. Нет, это была улыбчивая полная женщина лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Румяная, активная и страсть как любящая пирожки с капустой и молодых кавалеров. Нет, кавалеров она предпочитала заводить, а не есть. Прикармливала их, судя по всему, именно этими самыми пирожками.
Да так лихо это у неё получалось! У Айрис за год ни одного воздыхателя не наскреблось, а у тёти Вали — пять штук! Аж завидно… Цветочки ей носили, серенады под окном пели, м-да… Не иначе, в пирожки приворотное она добавляла! Но Айри как-то пробовала их: пирожки как пирожки, ничего запрещённого… Видимо, на что-то другое цепляла, узнать бы, на что…
Девушка надвинула на ноги видавшие виды тапочки дяди Серёжи и отправилась вместе с Котей вразумлять нового соседа.
Дверь он открыл не сразу. Стучать-звонить было бесполезно, поэтому Айри запустила крохотный светлячок в замочную скважину. Эта малютка привлекала внимание миганием, а если её игнорировали, легонько, но вполне неприятно жалила током.