— Замолчи! — выкрикнул Алистер. Он с испугом смотрел на Элис. Та стала белой, словно полотно, ее губы задрожали. Она выставила руку вперёд, словно отгораживаясь, пару раз равно вздохнула и вдруг рухнула на пол, как подкошенная.
***
Она очнулась в какой-то странной незнакомой комнате. Элис осмотрелась. Помещение со светлыми стенами и небольшим окном не было похоже на палату, но девушку, почему-то не оставляло чувство, что она все же находится в больнице. Да и трубка, спускающаяся от капельницы к сгибу на ее руке, подтверждала ее мысли. Она попыталась сесть, но почувствовала невообразимую слабость, а электронный аппарат тут же запищал, сообщая о сбое. Элис снова откинулась на подушки и прикрыла глаза. Через несколько секунд в палате открылась дверь, и она почувствовала чью-то прохладную руку на своем лбу. Она открыла глаза и увидела склонившегося над ней Алистера. Он с озабоченным видом проверял катетер, вставленный в вену.
— Ал… — она попыталась позвать его, но у нее вышел только какой-то хрип. Она сглотнула и попробовала снова. — Алистер…
— Элис! Господи, наконец-то! — он облегченно выдохнул. — Как же ты меня напугала.
— Где я? — она обвела глазами комнату.
— В моей клинике. В палате терапии.
— Разве у вас такие есть? — она слабо дернула бровью. — Ты привязываешь тут своих пациентов к кровати?
— Боже, что за мысли возникли в твоей голове? Конечно, у нас такие есть. Они нужны, если случается что-то экстраординарное, или когда к нам привозят больных с тяжелой формой депрессии. Тогда им необходим курс препаратов.
— А что здесь делаю я, — она проследила взглядом за тянущейся трубкой, которая крепилась к мигающей цифрами коробке.
— У тебя была аффективно-шоковая реакция. Острая форма.
— Я… Это опасно?
— Нет. Ты просто перенесла сильный стресс, практически шок, вот мозг и решил защититься таким образом, — он ободряюще улыбнулся. — Но ты совсем не псих, если ты это имеешь в виду.
— Но я лежу в палате, в твоей клинике, — ее голос постепенно пришел в норму и уже не скрипел так противно, как сначала. — Да уж, сменила старшую сестру…
— Ты верно заметила. У тебя то же расстройство, что было у нее. Только ее форма была другой и продолжалась недолго, а ты, каким-то образом, со своей жила. Но, всему есть предел, и позавчера он наступил.
— Как позавчера? — она снова рванулась, чтобы сесть, но доктор мягко придержал ее. — Сколько я тут валяюсь?
— Третий день, — он присел на стул, стоящий возле кровати и накрыл своей рукой ее ладонь. — Ты получаешь все необходимые лекарства и очень быстро восстановишься. А так же глюкозу. У тебя просто ужасное истощение организма. Скажи, когда ты в последний раз ела?
— Я не помню. Наверное, когда-то ела. Не могла же я совсем не есть.
Он укоризненно посмотрел на девушку, и та опустила глаза.
— Нельзя так издеваться над собой. Что ты вообще за человек, Элис? Сначала мучаешь себя из-за сестры, потом морально гнобишь из-за любимого парня.
— Но ведь в обоих случаях виновата я! — она посмотрела на него со слезами на глазах.
— Во-втором — не исключаю. Тут мне даже нечего возразить. Хотя, я ведь предупреждал тебя.
— А я не послушала, — она теребила пальцами краешек пододеяльника.
— Сейчас речь не об этом, — он похлопал по ее руке. — Ты взваливаешь на себя чужую вину. Это никогда не заканчивалось ничем хорошим. Мало того, ты совершаешь ошибки, все больше и больше, сама себя загоняя в тупик.
— Ты абсолютно прав. — Она глубоко вздохнула. — Я сейчас в таком тупике, что даже не знаю, как из него выбираться.
— Ты все сделаешь правильно. А я тебе помогу. Всем, чем я смогу. И первая моя помощь будет в совете: не верь всему, что говорит Кейтлин, — он предостерегающе поднял руку, останавливая готовую заговорить девушку. — Элис! У нее своя правда. Та, что она придумала, отгораживаясь от действительности. Самое интересное, что она и сама уже верит в нее, и ты не переубедишь ее в обратном. Это тоже своеобразная защита мозга от случившегося с ней.
— Но как мне узнать. Где же настоящая правда?
— Она в памяти. Памяти всех участников того события. И тебе только надо правильно ее оттуда извлечь, — он внимательно посмотрел на нее. — Только, готова ли ты к этому? Нужно ли это тебе?
— Да, — она уверенно кивнула. — Я должна знать, в чем я была не права. Ведь мне придется исправлять ущерб, причиненный моими неадекватными действиями.