Лору вдруг затошнило. Алекса не заслужила таких страданий. Бедная девочка обожала отца, едва ли не боготворила его. Она подняла голову и встретилась взглядом с женщиной лет тридцати, которая застыла в дверях; ее глаза были красными и распухшими, хотя она и не плакала. Лора и женщина в упор посмотрели друг на друга, но не обменялись ни словом.
– Алекса, моя милая, мне так жаль. Очень, очень жаль. Я знаю, как сильно ты его любила. И он тоже тебя любил, ты знаешь. Он бы очень расстроился, если бы видел сейчас, как ты плачешь.
Лора понимала, что нет таких слов, которые могли бы утешить Алексу, поэтому просто прижала девочку к себе и стала легонько поглаживать ее длинные светлые волосы. Двенадцать лет – слишком юный возраст для такой боли.
Через несколько минут рыдания немного утихли. Не отпуская Алексу, Лора снова подняла голову:
– Ханна, что вы обе здесь делаете? Разве Алекса не должна быть со своей матерью?
– Аннабел уехала к своему адвокату. Она сказала, что ее не будет большую часть дня, а девочка не желала оставаться одна. Она так хныкала, я просто не знала, что с ней делать. В любом случае приехать сюда – это была ее идея, а не моя.
Лоре частенько хотелось влепить Ханне пощечину, но теперь это желание стало просто нестерпимым. Может быть, все же стоит это сделать. Можно будет списать все на шок и отчаяние.
В кухню незаметно вошла Имоджен. Ей не хотелось встревать, пока Алекса немного не успокоится, но, услышав слова Ханны, она не выдержала:
– Я все правильно расслышала? Ее мать уехала и бросила девочку одну? Какого черта…
Лора предостерегающе покачала головой, и Имоджен осеклась.
– Я сварю свежий кофе. А как насчет Алексы? Что тебе сделать, милая?
Алекса медленно обернулась.
– Кто вы? – спросила она.
Как это по-детски, подумала Лора, начинать сразу с того, что тебя интересует. Она решила ответить вместо Имоджен:
– Это Имоджен, моя хорошая. Она была женой дяди Уилла. Ты помнишь дядю Уилла? Вы встречались несколько раз, когда ты была поменьше.
– Он же твой брат, да? Он тоже уехал? Как ты, Лора? Когда ты уезжала?
– Нет, не как я, совсем не как я. Уилл инженер, и он работает в Африке. Уже несколько лет.
– А почему она не поехала с ним?
– Они развелись. Как твои мама с папой.
Алекса посмотрела на Имоджен:
– А почему я вас раньше не видела?
– Я жила в Канаде, Алекса. Я там родилась. Детство и юность я провела в Англии, но потом, когда развелась, решила вернуться обратно, к своим корням.
Что не совсем правда, отметила про себя Лора. Имоджен жила в Англии еще года два после развода, в напрасной надежде снова сойтись с Уиллом. Как раз до тех пор, пока он не уехал в Африку. К тому времени они с Лорой уже не разговаривали. Слишком далеко развели их события одной-единственной ночи. Но даже несмотря на то, что они не общались, Лоре все равно было больно узнать, что когда-то лучшая подруга возвращается в Канаду. Она всегда надеялась, что Хьюго смягчится и они помирятся.
– Лекси, солнышко, ты знаешь, что можешь посидеть тут со мной, если хочешь. Но у тебя очень усталый вид. Может быть, ты все-таки поднимешься наверх и приляжешь? Ханна принесет тебе попить чего-нибудь теплого и посидит с тобой, пока ты не заснешь. Я знаю, еще утро, но, наверное, слезы тебя совсем измотали. К тому же ты наверняка не спала прошлой ночью, так?
– Как я могла спать? Я все время думала про бедного папочку. Как кто-нибудь мог хотеть ему зла? Он был очень хороший, ведь правда? Нам было так здорово вместе. Он всегда говорил, что нас ничто не может разлучить.
– Я знаю, милая.
– А ты поднимешься ко мне наверх? Пожалуйста, Лора. Ты расскажешь мне какую-нибудь историю про него?
– Конечно. Иди, я скоро приду.
Как только Алекса и Ханна вышли, Имоджен подошла к двери и прикрыла ее плотнее.
– Ты была права насчет Алексы. Она чудесный ребенок и гораздо симпатичнее, чем на фотографиях, которые ты мне показывала. Даже несмотря на все эти слезы и распухшее лицо. Теперь я понимаю, почему ты ее так любишь. Бедная мышка, ей так тяжело. Трудно поверить, что ей двенадцать лет, кстати. На вид она совсем еще девочка. Но что это за история с Ханной? Ты ее явно недолюбливаешь.
Лора не ответила, ожидая, что Имоджен догадается сама.
– А-а-а… Так это няня Ханна! Та самая! Да?
– Да, та самая. Она во всем подчинялась Хьюго и не видела ничего дальше собственного носа. Она все еще живет с Аннабел, но платит ей Хьюго. Вернее, платил.
Лора замолчала – ей в голову пришла новая мысль.
– Ага. Интересно, интересно. Куда же она теперь денется? Ни за что не поверю, что Аннабел будет платить ей из собственного кармана. Я бы точно не стала. Может быть, Хьюго оставил насчет ее распоряжения в своем завещании?