Только представь
У девочки Ани с детства было хорошее воображение.
Совсем крохой, лёжа в кроватке, она представляла: вот мамины руки, большие, тёплые, обхватывают её, поднимают в воздух, прижимают к груди. Грудь пахнет сном, маминым потом, молоком. Мягко. Безопасно. Любят.
Глазки закрывались, Анечка засыпала — голодная, замёрзшая и довольная. А родители удивлялись: надо же, какой спокойный ребёнок.
***
В 12 лет она вернулась из летнего лагеря и привезла с собой восемь дополнительных килограмм. Лагерные повара виртуозно владели искусством сдобной выпечки, а вожатые активному отдыху предпочитали настольные игры и чтение книжек.
— Анна! — мамины глаза округлились, а рот трагически изогнулся. — Тебя же выгонят с танцев! Что ты наделала! Где моя дочь и кто этот хомяк?!..
— Мамочка, я не нарочно…
— О боже, неужели было обязательно пожирать все эти булки? Мы же говорили с тобой: у одной виноградины вкус точно такой же, что и у остальных, не нужно съедать всю гроздь, чтобы получить удовольствие!
Через неделю праздновали папин юбилей. Мама положила Анечке кусочек торта и выразительно посмотрела на дочь. Аня отломила чуть-чуть, прикрыла глаза…
Ванильное тесто пропитано сиропом, оно слегка подтаивает, если нажать языком. В тесте попадаются орешки — гладкие, сладкие, шкурка шершавит язык. Взбитые сливки льнут к нёбу, к языку, к внутренней стороне губ, маленькие пузырьки с шипением лопаются. Черника.
— Спасибо, я больше не буду, — Аня отодвинула тарелку.
С каждым последующим глотком чая она просто представляла: бисквит, черника, сливки, орехи. Черника, сливки, орехи, бисквит. Сладкое, нежное, сочное, вязкое.
Мама была довольна.
***
После третьего курса Анне Кравцовой предложили производственную практику в лучшем издательстве города и поездку на море. Практику — Лилия Фёдоровна, куратор третьей группы и главный редактор художественного отдела. Море — Лёша Котиков, друг, наперсник и главный претендент на анечкину невинность.
Неделю Аня ходила в ужасе от невозможности выбора. Пыталась представлять себе то Крым, то работу в «Букве». Крым выходил отлично — с чайками, колыханием волн, округлой галькой под босыми ступнями, прозрачным виноградом на солнечной террасе и песнями у костра. С работой же как-то не задалось.
В конце июня Котиков, мрачнее лермонтовского демона, укатил вместе с Алкой Иноземцевой, бросив на прощание: «Дура ты, Анька, так ничего в этой жизни и не поняла». Анечка обзавелась привычкой покупать раз в неделю бутылку сухого «Инкермана» и выпивать перед сном ровно полбокала, сидя с ногами в открытом окне третьего этажа. В несбывшемся море добавилось деталей: кружевной сарафан из магазина за углом (тонкая ткань, чуть холодит, лямки натирают, если под рюкзак, крупное плетение щекочет бёдра при ходьбе), ночные прогулки по узким улочкам (пахнет солью, песком и сандалом, Лёшка крепко держит её за руку, пальцы у него тонкие, сухие и крепкие, сердце замирает на секунду и снова пульсирует где-то в горле), утренние пробуждения (обнажённая кожа, горячее сонное дыхание, поцелуи в шею, грудь, живот, тонкие лёшкины пальцы, сладкое, сладкое, дрожь в позвоночнике, дальше нрзбрчв).
***
В связи с открытием нового направления (бизнес-литература, нон-фикшн, личностный рост) «Буква» заявила аж целых пять вакансий. Александра Ковалёва, пятнадцатого в списке претендентов, Анна Сергеевна собеседовала лично: хотела быть на сто процентов уверена, что резюме не врёт, что все эти прекрасные вещи молодой дизайнер действительно может.
Александр мог. Через месяц он заменил ведущего специалиста издательства, а через три — возглавил отдел. Через полгода все знали: у Ковалёва с Кравцовой роман.
Роман выходил странноватый. Александр дарил цветы, водил в театр, выписывал через знакомых редкие книги. Анечка улыбалась, благодарила, с удовольствием обсуждала особенности современной типографики и концепцию смерти в последних работах Феллини.
Прикасаться к себе не разрешала, в последний момент всегда как-то ловко уводила его руку в сторону. «Бесконтактный роман», — грустно шутил кавалер в кругу друзей.
Анна Сергеевна после очередного свидания с попыткой поцелуя или объятия приходила домой, скидывала туфли и нервно распахивала дверцы домашнего бара. Округлые стенки бутылок с готовностью поблёскивали ей навстречу. Окошко съёмной квартирки на третьем этаже давно превратилось в широкую лоджию с видом на ночной город.
***
Заявление на увольнение руководитель отдела Александр Ковалёв принёс двадцать первого мая. Двадцать третьего об уходе заявила Наташа Зайкина из типографии. Пятого августа они опубликовали фотографии со свадьбы.