– Да, я обещаю.
Отец ждал Катринку в комнате, где стояли лыжи.
– Ты натер мои лыжи, папа? – спросила она.
– А разве я не обещал? – Его восхищало, что она так серьезна. Пряча улыбку, он нагнулся, чтобы помочь ей надеть лыжные ботинки.
– Снег немного замедлит ход, – заметил Ота, присоединяясь к ним. – Я надеюсь, ты это принял во внимание, когда натирал малышке лыжи.
– Да, – уверил его Иржка. На его лице расплывалась улыбка. Ота воспринимал все так же серьезно, как Катринка.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Ота.
– Чудесно, – выдавила из себя Катринка. У нее так перехватило горло, что она с трудом дышала.
– Волнуешься, да? – поинтересовался Ота, протянув руку, чтобы ущипнуть ее за щечку. – Хорошо. Сейчас главное – собраться, и ты все сделаешь, как надо.
Небо было по-прежнему затянуто, а снежинки продолжали свой грациозный свободный полет. Люди в замысловатых свитерах цветными яркими пятнами выделялись на белых снежных склонах. Те, кто собирался участвовать в соревнованиях, искали свои группы, зрители занимали места вдоль трасс. Настроение у всех было приподнятое. В воздухе звенел смех. Слышались доброжелательные приветствия и подбадривающие слова.
Иржка проводил Катринку к месту сбора ее группы. Он поприветствовал Лукански – высокого, широкого и угрюмого человека, который ответил ему легким кивком головы, не прерывая своего разговора с Илоной. Он стоял, положив руки на ее плечи, смотрел на нее и без перерыва что-то говорил. В знак того, что ей понятны все его советы, она через равные промежутки времени кивала головой. Он слишком давит на нее, подумал Иржка, а может, и он сам так же поступает со своей дочерью, пусть даже в более мягкой манере?
Как и другие родители, Иржка помог Катринке надеть лыжи, еще раз проверил крепления.
– Не имеет значения, выиграешь ты или нет, – говорил он ей. – Это не важно, пока ты пытаешься сделать все, что от тебя зависит.
Это важно, думала она, но не спорила с отцом. Она не была уверена, что он поймет ее чувства.
– Удачи, – сказал он, проведя рукой по ее голубой шерстяной шапочке. Катринка серьезно кивнула и заняла свое место в очереди. Он наблюдал за ней, пока она поднималась, затем пошел искать Милену.
– Ну, как она? – спросила Милена. Она стояла в конце трассы вместе с Ольгой, которая участвовала в соревнованиях позже, так же как Иржка и Ота.
– Нервничает, – ответил Иржка. – Но полна решимости.
– Я когда-то отказалась участвовать в своих первых соревнованиях, – вспомнила Ольга. – А я была значительно старше Катринки.
– Я надеюсь, что она не очень расстроится, если не победит, – успокаивала себя Милена.
– Она будет убита горем, – вмешался Иржка. Он пожал плечами. – Но что ты можешь сделать?
Пока Катринка поднималась, она старалась не думать об Илоне, да и ни о ком другом. Вместо этого она вспомнила трассу: прямые отрезки, повороты, внезапные подъемы и спуски за ними. Всю неделю она старалась запомнить трассу, как советовал Йозеф, чтобы действовать уверенно, почти инстинктивно. По его мнению, это был единственный путь избежать потерь времени на принятие решений. И ошибок.
Приблизившись к площадке подъемника, Катринка почувствовала, как сильно забилось ее сердце и пересохло в горле.
Это происходило с ней теперь каждый раз из-за страха, что крюк опять не отстегнется. Но все было нормально, и Катринка облегченно вздохнула. Она отпустила веревку, отошла в сторону от подъемника и пошла к старту. Ее стартовая позиция была шестая. А Илона была второй. В соревнованиях участвовало шестнадцать девочек, по восемь от каждой команды.
Илона никак не могла сосредоточиться, ее лицо в утреннем свете казалось бледнее обычного. Увидев Катринку, она повернулась к рядом стоящей девочке и что-то прошептала ей. Девочка засмеялась. Катринка отвернулась, не обращая внимания на обеих, и потуже затянула шарф вокруг шеи, чтобы не задувало снег под парку.
Йозеф окликнул их. Первая девочка заняла место на старте, поправляя защитные очки и ожидая сигнала; затем она оттолкнулась и понеслась вниз по склону. Несколько мгновений спустя за ней последовала Илона. Вскоре и Катринка стояла на старте, надев защитные очки, натянув шапочку на уши, затянув шарф, и ждала, ждала… Наконец, она начала спуск – ее натертые лыжи заскользили по насту. Мгновение она летела прямо, потом стала попеременно переносить свой вес на лыжи для поворотов: левая лыжа, правая. Как это было чудесно! Она нагнулась вперед, низко припадая к земле, стараясь своим весом увеличить скорость, ее ноги, казалось, сами помнили дорогу, они повиновались ей, пересекая склон то с одной, то с другой стороны. Начиная сложный поворот, она порой пролетала его, не успев даже сообразить, что он уже позади. Никогда еще она не съезжала так легко. Казалось, эта трасса не требовала от нее никаких усилий. Никогда еще она не получала такого удовольствия.