Хлопнув дверью, я заперла её на два замка и развернувшись поздоровалась с Ольгой, мамой Ульяны.
- Там, кажется, снег на улице чистили. На машине вряд ли сегодня получиться,- вздохнула она.
Вскинув руку и отодвинув рукав пальто, посмотрела на свои часы. Вроде не сильно и опаздываем.
- Уверенна?
- Да-да. Так что сегодня пешком,- подтвердила она снова.
Наши окна выходили на проезжую часть, её же во двор, где и стояла моя машина.
- Тогда и заморачиваться не буду,- улыбнулась я, подхватывая руки неугомонных девчонок, которые уже вовсю щебетали между собой.
- Аккуратнее там,- дала напутствие нам Ольга.
- Не переживай, тебе нельзя,- кивнула я на небольшой живот своей соседки, обтянутый махровым халатом и широким поясом.
- Ульяна слушайся тётю Надю, и смотри за Варварой,- в очередной раз сделала напоминание Оля.
- Мама я тебя люблю,- крикнула ей в ответ Улька, сверкая своим слегка беззубым ртом.
Что интересно, у Вари зубки стали меняться раньше, и некоторые подрастали сверху, у Ульяны же позже, но подрастали снизу.
Спустились без всяких эксцессов, девочки умненькие, занялись тем, что делились своими впечатлениями.
Во дворе стояла кристальная чистота от белого снега. Народ с утра ещё не успел сбежать кто на работу, кто на учебу, а кто может и прохлаждаться, таких тоже хватало.
Покачав головой, издали посмотрев на свою машину, которую действительно сейчас смысла не было заводить, так как машина которая чистила снег, наделала столько высоких бровок, что мои колеса точно не переедут. Из года в год одна и та же тема. Но ничего школа не далеко - только через проспект перейти. На работу может и опоздаю, но доберусь, начальство у меня лояльное, так как специалиста моего класса редко можно было найти, пусть и в городе миллионщике.
Обогнув пару дворов мы вышли с девочками на проспект, редкие машины раннего утра весьма радовали взор.
Но сделав серьезное лицо я напомнила девочкам правила поведения на дороге и удерживая Варю за руку стала подходить к столбу, чтобы нажать на кнопку – регулировку светофора.
- Ой, а там котенок!- вдруг услышала я крик дочери и она резко вырывает свою руку из моей и бежит вслед за Улей, которая уже на проезжей части
- Стой! Девочки - обратно! Да что же вы такое делаете?!
Сердце обмирает, я пытаюсь их поймать, но поскальзываюсь и падаю прямо на спину ударяясь головой.
Скрип колес, крики, шум, в голове темнота и нарастающее осознание неизбежного.
- Нет только не это. Не э…
Вязкая темнота, и боль, много боли. Что-то раздирает внутри, рвёт на части, погружая всё глубже и глубже. Кружиться, вертится так, что начинает тошнить, безмолвный хрип и я опускаюсь в пучину боли…
- Ну-ну, что же ты? Всё хорошо! Всё хорошо. Сейчас будет тепло. Только дотащу тебя и будет тепло, всё пройдет. Надо жить деточка. Надо жить, — сквозь боль проникает скрипучий старушечий голос и ощущение, что я лежу на чем-то жестком и резкие движения ногами вперед.
Рывок, ещё один, и в мои закрытые глаза бьёт луч света и гомон птиц, так много птиц вокруг.
С трудом приоткрываю веки, ожидая увидеть страшную картину, но перед моим лицом возвышаются только кроны деревьев и лучи солнца проникают сквозь них, больно давя на глаза.
Закрываю обратно, от слабости мутит, тело ощущается как ватное, нестерпимо клонит в сон.
Глава 2.
Глава 2.
- Пей, пей. Тебе силы нужны,- врывается в моё сознание снова этот скрипучий старческий голос. В ноздри бьёт резкий запах чего терпкого, сладкого. Язык обжигает вязкая субстанция, до отвращения тоже сладкая.
- Пей, пей. Не останавливайся. Скоро слабость пройдет. При переходе всегда так. Мир ломает. Подстраивает под себя, раз уж забрал...
- Где…- голос хрипит, пересыхает от сладости, которая раздирает рот. – Где я?- с трудом могу разлепить губы, но у меня получается.
- Ты у меня. Не переживай, старая Мари тебе поможет. Никто тебя здесь не обидит. А там дай Айрин и выкарабкаешься. Что ж вы всё девоньки-то в порталы прыгаете? Новых впечатлений ищете. Да не там и находите,- затем следует тяжелый вздох и мою голову отпускают. Укладывают на что-то мягкое и пахнущее травами.
- Ты поспи, поспи. Завтра уже легче будет,- обволакивает меня голос, увлекая обратно в темноту.
Следующее пробуждение было не так болезненно, и я смогла уже лучше открыть глаза, чтобы осмотреться.
Полумрак, над головой какие-то почерневшие балки, но определенно это было дерево. Повернув голову, определила стену из круглого леса, чем-то обработанного, от чего она поблескивала от небольших лучей, пробивающих сквозь занавеску. Стыки были забиты черным и тоже обработаны.