Напоминание в мобильнике огласило, через полчаса приедет Блэр. Осыпая проклятиями все в округе, я швырнула телефон на кровать и поспешила готовиться.
- Как у вас дела? - спросил доктор Петерсен после того, как мы трое заняли свои места.
Гидеон и я, как обычно, расположились на диване, в то время как доктор Петерсен устроился в кресле и взял свой планшет.
- Лучше, чем когда-либо, - ответила я.
Мой муж ничего не сказал, но взял меня за руку, притягивая ее к своему бедру.
- Я получил приглашение на ваш прием, - доктор Петерсен улыбнулся. – Мы с женой с нетерпением ждем события.
Я была не в состоянии убедить маму включить даже малейшее вкрапление красного на приглашения, но они были довольно-таки милые. Мы согласились на пергаментную бумагу, заправленную в тонкий карман, и все это в белом конверте для конфиденциальной рассылки. От мысли, что их получают, в животе затрепетали бабочки. Мы стали еще на шаг ближе к успеху, преодолев помолвку.
- Я тоже,- я склонилась плечом к Гидеону, и он обнял меня.
- В последнюю встречу, - сказал доктор Петерсен, - вы только что оставили работу, Ева. Как прошло?
- Легче, чем я думала. Помогали отвлечься постоянные дела.
- Отвлечься от чего?
Я поразмыслила над ответом.
- От чувства бесцельности. Сейчас я более занята. Сейчас я занимаюсь тем, что меняет мою жизнь.
- Например?
- Свадьба, конечно. Переезд в пентхаус, который происходит крошечными шажками. Плюс планирую некоторую реконструкцию, но ее надо обсудить.
- Конечно, - он изучал меня. - Давай в первую очередь поговорим о крошечных шажках. Есть ли им определение?
- Ну, просто, я не делаю все сразу. Все постепенно.
- Считаете это способом облегчить переход к обязательствам? Раньше вы действовали очень решительно. Уходили. Отдалялись. Бросали работу.
Я задумалась.
– Этот переезд влияет на Гидеона и Кэри гораздо сильнее, чем на меня.
- Что касается меня, - вставил Гидеон, - то, чем скорее она передет, тем лучше.
- Я просто осторожничаю, - я пожала плечами.
Доктор Петерсен пометил в своем планшете.
– Кэри тяжело свыкается?
- Я не знаю, - призналась я. – Он не выдает себя. Но я волнуюсь. Без поддержки его тянет во все тяжкие.
- Каковы ваши мысли, Гидеон?
Он удерживал нейтральный тон.
- Я знал, что получу, когда женился на ней.
- Отлично сказано, - доктор Петерсен улыбнулся. – Но это мне мало что говорит.
Рука Гидеона переместилась с моего плеча к волосам, играя с ними.
- Как женатый мужчина, вы сами знаете, на какие уступки идет муж ради сохранения мира. Кэри - одна из них.
Больно слышать, но я понимала, Кэри начал с Гидеоном с чистого листа. Потом сделал несколько неверных шагов, например, организовал групповуху в нашей гостиной. Это сыграло не в его пользу.
Доктор Петерсен посмотрел на меня.
- Таким образом, вы пытаешься уравновесить потребности мужа и лучшего друга. Напрягает?
- Не весело, – пояснила я. – Но это не уравновешивание. Мой брак и Гидеон на первом месте.
Могу сказать, Гидеону понравилось услышанное, так как его рука нежно-властно сжалась в моих волосах.
- Но, - продолжала я, - Я не хочу подавлять Гидеона, и не хочу, чтобы Кэри чувствовал себя брошенным. Перемещая каждый день по сумке с вещами, изменения постепенны.
Озвучив мысль, я признала, насколько по-матерински она звучала. Тем не менее, я не могла не пытаться защитить всех в своей жизни, особенно от боли, причинённой моими действиями.
- Вы упомянули всех, кроме себя самой, – указал он. – Каковы твои ощущения?
- Пентхаус начинает становиться мне домом. Единственное, я борюсь с договоренностью о нашей спальни. Гидеон не хочет совместную постель, а я хочу.
- Из-за кошмаров? - спросил доктор Петерсен, его взгляд переместился на Гидеона.
- Да, - ответил он.
- Они случались в последнее время?
Мой муж кивнул.
– Не самые худшие.
- Что представляет собой действительно худший кошмар? Когда вы начинаете действовать физически?