— Я сейчас не хочу секса! Отпусти меня! — закричала девушка, отталкивая его от себя. Все ещё находясь под впечатление кошмара, она довольно долго не могла прийти в себя, видя в Леви только убийцу.
— А я и не собирался тебе это предлагать, — резко оборвал он её, вновь притягивая свою пленницу к себе. — Но сидеть всю ночь в ванной тебе не позволю.
Впервые испытав желание защитить ее и избавить от боли, Леви едва сдерживался, чтобы не прикоснуться ладонью к её лицу и не смахнуть оттуда пару слезинок. И продолжая испытывать к ней неизвестное ему ранее чувство жалости, он, не до конца осознавая, что вообще хочет сделать, чтобы облегчить её страдания, внезапно наклонился, и слегка приподняв её подбородок, поцеловал прямо в губы. Почувствовав спустя время, что девушка ему отвечает, он углубил свой поцелуй, и пока они целовались, Микаса, в очередной раз потеряв над собой контроль, признала перед самой собой, что все время этого хотела, только боялась признаться. В этот момент Леви был уже не каким-то работорговцем, а просто мужчиной, который целовал понравившуюся ему девушку. И не подозревая, что поцелуи могут оказаться такими чувственными, он все сильнее и сильнее прижимался к её губам, перестав контролировать свои действия. Леви понимал, что не должен был этого делать, но поддавшись единожды своим эмоциям, уже не мог остановиться, пока все не закончилось тем, что подхватив Микасу на руки, он отнес ее в спальню и несмотря на оказанное ему по пути сопротивление, осторожно уложил её на кровать, устраиваясь рядом. Однако вместо того, чтобы в очередной раз принудить девушку к близости, Леви, подвинул её к себе поближе и позволив ей выкарабкаться на себя, устраивает её так, что она практически лежит на нем. Для Микасы такая его забота выглядит как минимум странной, однако не смея ему возражать, она вновь засыпает, свыкнувшись с его причудами, а когда просыпается от своего кошмара повторно, уже чувствует заботливую руку Аккермана на своей спине.
— Тебе удобно? — переспросил он, успокаивающе поглаживая её.
— Нормально, — неохотно бросила девушка, отказываясь признавать, что ей это нравится. Давненько её тело не накрывало подобное ощущение теплоты. И почувствовав, как он, поцеловав ее в макушку, все также продолжает водить рукой по ее телу, ещё долго не решается прервать молчание, чтобы обратиться к нему с одним-единственным вопросом, который интересовал её на протяжении всей недели.
— Я не хочу быть проданной, Леви. — Еле слышно прошептала она, больше не стесняясь своих слез.
— Я знаю, — обреченным тоном молвил он, поглаживая её спину. — Но таков мир, Микаса, и мы ничего против него не можем поделать.
— Но ты мог бы меня не продавать. — Возразила она, удивляясь непреклонности своего упрямого любовника, когда решение проблемы находилось совсем рядом.
— Знаю, — еле слышно отозвался он, почувствовав, как напряглись ее плечи. — Но если я это сделаю, то буду исключен из системы, за счет которой существую. И если нечто подобное произойдет, я лишусь всего, а шеф поставит на мое место кого-нибудь другого. Уже одной этой причины достаточно, чтобы понять, почему я не собираюсь из-за тебя рисковать своим благосостоянием.
Насупившись, Микаса вмиг от него отвернулась и как бы её не подтачивала изнутри душевная боль, плакать ей больше не хочется. Теперь она поняла его намеки и услышав достаточно мощный мотив своего поступка, уже не хочет с ним спорить, упрашивая его сделать невозможное.
Завтра Леви её продаст и она была бессильна повлиять на его решение. Он уже давно все решил за неё и не желая с ним спорить, девушка вскоре заснула, так ни разу не проснувшись до самого утра. И только одному Аккерману, пребывающему во власти противоречивых мыслей и чувств, в ту беспокойную ночь было далеко не до сна. Постепенно дыхание девушки выровнялось и почувствовав, что она уже давно спит, покрепче прижал её к себе.
Если бы у него была возможность никогда её не продавать, он мог бы забрать ее с собой и обращаясь с ней намного лучше, мог бы предложить ей все, что она пожелает: еду, драгоценности, теплые ванны, праздники, красивый образ жизни и так далее. Показать, что при надобности может быть хорошим, а не только плохим, и она бы это, конечно, оценила. Но тут же вспомнив, в каких условиях произошло их первое «знакомство», и кем является он сам, Леви пришел к выводу, что его планам, как бы он не мечтал воплотить их в реальности, похоже, суждено остаться в виде фантазий.