— А что важнее: играть в глупой, бессмысленной гламурной «мыльной опере» или жить с человеком, который значит для тебя все? — В глазах Кей заблестели слезы. — Ну, я надеюсь, что мне предложат что-нибудь в Нью-Йорке, например в театре. Но кто знает, предложат ли? Зато мне посчастливилось встретить замечательного человека. Я не настолько глупа, чтобы рискнуть потерять его.
К своему полнейшему ужасу, Тилли поняла, что она вот-вот расплачется, поэтому поспешно сунула в рот еще один кусок хлебной палочки, щедро сдобренный майонезом, — ведь нельзя же одновременно есть и плакать. Кей и Паркер принялись обниматься, их радость передалась и остальным. Конечно, Кей поступает правильно, это ясно как божий день. Счастливая жизнь с любимым человеком стоит гораздо больше, чем звездная карьера.
Почувствовав, что за ней наблюдают, Тилли огляделась и натолкнулась на взгляд Джека. И тут произошло непредвиденное: комок, сидевший в горле, все же выдавил недоеденную палочку. Тилли закашлялась, и остатки еды вывалились изо рта на ковер. Она стала задыхаться, но попытка втянуть воздух вызвала новый приступ кашля. Эрин поспешила к ней на помощь и постучала по спине.
Что не помогло.
— Ты как, в порядке?
Тилли закивала, прокашлялась, сглотнула и вытерла текущие по щекам слезы.
— У Кей с Паркером все так романтично, правда?
— Да. — О Господи, сюда идут Макс и Джек. С виноватым видом прижав руку к горлу, Тилли прохрипела: — Подавилась… палочкой… — и вылетела из комнаты.
Наверху в ванной она полностью прокашлялась и смыла потекшую тушь. Желания возвращаться вниз не было, поэтому она подняла с пола стопку журналов, которые оставила Лу, когда утром принимала ванну. Обложку «Хай!» украшал заголовок «Экстренное сообщение! Он разбил мне сердце, но я прощаю его!», помещенный над фотографией Тэнди и Джеми. Розовые губки Тэнди были сложены в грустную, но не лишенную надежды улыбку; Джеми же, в рубашке, по цвету сочетающейся с помадой Тэнди, выглядел очень красивым и в меру раскаявшимся.
Тилли уже читала интервью; перелистывая блестящие страницы, она разрывалась между жалостью к Тэнди и желанием вправить ей мозги. Ради того чтобы быть с Джеми, она соглашалась на боль и унижения. Ведь Джеми, поняв, что верность хранить не обязательно, будет изменять ей снова и снова.
Преисполнившись грусти, Тилли разгладила мятую обложку и положила журналы на подоконник.
Она открыла дверь ванной и лицом к лицу столкнулась с Джеком. Господи, ну где же справедливость?
— Я пришел проверить, как ты. — Он внимательно посмотрел на нее. — Все в порядке?
Проклятие, почему она не додумалась почистить зубы? Обдать его чесночным дыханием или не открывать рот и просто кивнуть?
Тилли кивнула.
— Точно? — В тоне Джека сквозило недоверие.
Тилли задержала дыхание и опять кивнула.
— Гм хм.
— Значит… ты так и не передумала насчет меня?
Тилли, изо всех сил стискивая зубы и почти не дыша, чтобы не выпускать наружу чесночные испарения, помотала головой.
— Тогда слушай меня. — Тон Джека изменился и стал безразличным. — Твоя проблема в том, что ты думаешь, будто лучше всех все знаешь. Но на этот раз, поверь мне, ты ошибаешься. Гоняться за женщиной, которая устраивает мне такие сложности, не в моем характере. Я до сих пор не отстал от тебя только потому, что знаю: я прав. Так вот, скажи мне, что я должен сделать, чтобы и ты это поняла? — Джек развел руками. — Просто скажи, и я это сделаю.
Ой, только не плакать, хватит слез.
Тилли закатила глаза в попытке загнать слезы обратно под веки. Каким-то чудом это сработало. И она не забыла, что нельзя открывать рот. Она позволила себе открыть его, лишь отойдя от Джека на достаточное расстояние, уже на полпути к лестнице:
— Пожалуйста, Джек, не надо.
Боль была ужасной, это была физическая боль, и Тилли не представляла, что она может быть такой сильной. И она больше не могла справляться с ней.
Если Джек может позволить себе иметь фобию к самоотдаче, то и она может.
— Где Джек? — спросила Эрин двадцать минут спустя.
— Вынужден был уехать — встреча с арендатором или что-то в этом роде. — Макс пожал плечами и наполнил их фужеры. У кого-то запищал мобильный. — Кстати, что-то он сегодня грустный. Не понимаю, что с ним. Может, женщины? — Тут его осенило. — А может, это как-то связано с той красивой физиотерапевтшей, которая въехала на Фаллон-роуд. Вы бы видели, как она разъезжает на своем белом «МГ»! У нее длинные светлые волосы, и она похожа на Клаудию Шиффер.
У Тилли сжалось сердце. Не поэтому ли он уехал? Не начнется ли у них…