Он направился к двери.
Я ожидала, что Тристан остановится и осознает, что всего-навсего слишком остро реагирует. Что, выйдя из комнаты, все испортит. Он должен был обернуться и сказать, что просто шутит. Признаться, что каждое слово, произнесенное им до этого момента, было правдой. Снова стать тем самым Тристаном.
Но он схватился за дверную ручку.
У меня перехватило дыхание.
Он замер.
Ну же, Тристан. Не будь мудаком.
Он развернулся, но вместо того, чтобы посмотреть на меня, подошел к камере, установленной в углу комнаты. Протянув к ней руку, Тристан вернул камеру в прежнее положение так, чтобы в ее обзор попадала все моя комната. Он повернулся к двери и молча вышел.
Дверь закрылась со зловещим щелчком, который, как клинок, пронзил мое и так беспокойное сердце.
Тристан
— Чувак, какого хрена?
Выйдя из комнаты Кресли, я замер на месте: в коридоре, скрестив на груди руки, меня ожидал Бриггс.
— Что? — сквозь зубы бросил я.
— Ты и клиент, — пояснил он. — Первое правило.
— Не указывай мне на первое правило, — прорычал я. — Я его придумал.
— Просто говорю правду, — сказал он.
Бриггс явно не чувствовал границ. Я его начальник! Почему Марко прислал именно его? Бриггс — сопливая заноза в заднице и самый непрофессиональный работник в компании.
Твою мать.
А вот и я — говорю о непрофессионализме, только что переспав с клиентом.
— Я остаюсь на ночь в ее комнате, — отрезал я.
Он бросил на меня обвиняющий взгляд.
— Что? — фыркнул я и разозлился его присутствию. Разозлился на то, что заснул. Разозлился на то, что мне снова приснился кошмар рядом с Кресли. Разозлился на то, что так ушел от нее. Разозлился на то, что Бриггс упрекал меня моим же чертовым правилом.
— Я все видел, пока ты не отвернул камеру, которая стала снимать только потолок, — добавил Бриггс, на его губах появилась легкая улыбка.
Я прищурился, во мне начинала вскипать ярость.
— Какого черта ты пытался увидеть в ее комнате?
— Ты не отвечал. А я просто хотел убедиться, что с ней все хорошо, — ответил он. — Но, видимо, ты пытался удостовериться, что с ней все прекрасно.
Затылком я уперся в стену, осознавая, что мы с Марко вдалбливали в головы наших сотрудников. Первое правило. Не иметь клиентов, иначе поимеешь работу. Я считал, что справлюсь. Считал себя другим. Считал, что смогу переубедить Марко в том, что мои чувства к Кресли не помешают работе. Но я заснул. Дважды. Не говоря уже о том, что предоставил ей возможность узнать о моих кошмарах. Дважды. Я явно думал не тем местом, которым бы следовало.
— Марко меня убьет.
— Ага, — согласился он.
— Че-е-е-е-ерт.
Мысли вертелись в голове, отчего секунды тянулись как часы. Я понятия не имел, как все исправить.
— Знаешь ли... — начал Бриггс, — не понимаю, зачем нам взваливать это на Марко. У него своих проблем хватает. И не похоже, что это снова повторится.
Я взглянул на Бриггса так, будто от его молчания и преданности зависело все то, что скрепляло нас с Марко.
— Да. Это была ошибка.
— Хорошо. — Бриггс развернулся и направился к комнате Марко, в которой собирался жить в его отсутствие. — Я спать.
Я продолжил стоять в одиночестве в коридоре, размышляя о том, что теперь делать. Образ Кресли никак не шел из головы. Несмотря на свою хрупкость, в ней все же была толика храбрости. А мое черствое сердце смягчилось только благодаря ей. Но эта история не про меня. Я должен защищать ее. Чего бы ни произошло, если бы переступил через все границы. Несмотря на мои признания, между нами ничего не должно было произойти — особенно при таких обстоятельствах. Я же всегда думал головой.
Может быть, в другое время.
В другой период жизни.
Как только я повернулся к своей комнате, дверь в ее комнату распахнулась.
Я нехотя взглянул на Кресли, понимая, что ничего приятного ждать не следует.
Она взглянула на меня.
— Это была ошибка?
Мой взгляд пробежался по ее пижаме — раз я оставил ее лежать голой в кровати, она только оделась. Боже. Она такая красивая и ранимая. Как та девушка, которую я обнимал последние несколько часов. Девушка, с которой я занимался любовью. Девушка, которой я хотел рассказать все свои секреты. Мне было больно вспоминать ее прикосновения, запах. Я промолчал, прогнав из головы эти мысли — никакие слова не могли оправдать мое поведение.
— Ты, правда, так считаешь? — спросила она, поджав губы.
Я промолчал.
Ее глаза наполнились чувством разочарования.
— Значит так? После всех разговоров мы снова притворимся, что ненавидим друг друга? Серьезно?
В голове крутились настолько дерьмовые мысли, что любое сказанное мной слово еще больше вывело бы ее из себя.
— Трус, — с отвращением бросила она и, развернувшись, хлопнула за собой дверью, чем, скорее всего, разбудила половину живущих на этаже.
Трус?
От одного этого слова было такое чувство, будто меня ударили в живот. Я гордился своей смелостью и неотступностью перед опасностью, но в случае с Кресли... Она права: я оказался самым жалким трусом.
Я присел на пол около ее комнаты, понимая, что так смогу отгородить ее от демонов. Знал бы я раньше, что теперь буду одним из них.
Глава 22
Кресли
Утром я подумывала о том, чтобы не пойти в приют. Хотела провести весь день в комнате, в надежде не встречаться с Тристаном, ведь иначе мне придется притворяться, что все не испортилось за считанные секунды. Но почему? Потому что он ранил меня? Потому что отвернулся от меня? Потому что обманывал самого себя?
Не думаю.
Я Кресли Гастингс. Я бы не была собой, если бы пряталась от превратностей судьбы — насколько бы мне этого не хотелось. Господи, даже от похитителей отделалась. Так что я не позволю какому-то телохранителю сломить меня. Если я и была ошибкой, то пусть он столкнется с ней лицом.
Я открыла дверь.
В коридоре, скрестив руки на груди, меня ждал Тристан. Он надел солнцезащитные очки, отчего было невозможно понять, смотрит он на меня или нет.
Не стану врать: я замерла при взгляде на него, эмоции внутри меня вспыхнули. Несмотря на ощущаемую обиду, я собралась с духом, молча развернулась и пошла по коридору к лестнице.
— Машина у входа, — сказал он, когда мы начали спускаться.
Я ускорилась. По-детски? Возможно. Вот только мной двигало чувство самосохранения.
Выйдя из здания, открыла заднюю дверцу машины и села на сиденье. Игнорировать его я могу и здесь.
Тристан обошел машину. Как только водительская дверца открылась, я обратила все свое внимание на телефон. Так хотя бы смогу занять себя до приезда в приют. Пролистала новости, хотя ничего не воспринимала. Все мысли были заполнены воспоминаниями о прошлой ночи. О чувствах, которые во мне вызвали слова Тристана о том, что он постоянно думает обо мне. О его губах, которые так нежно, но в тоже время и призывно касались моих. О движениях его тела, когда он находился внутри меня. О безопасности, которую я ощущала, лежа в его объятиях.