— Привет, Пейдж. — Элли поцеловала меня в затылок и скользнула в кресло напротив.
— Никогда не думала работать шпионом? Ты до смерти меня напугала.
Я сохранила рабочий файл и закрыла ноутбук. Обычно подобная тупая шутка, заставила бы Элли хихикать. Теперь же она просто пожала плечами с грустной улыбкой на лице.
— Дома все всегда спят, поэтому я научилась ходить на цыпочках. Думаю, я в этом преуспела. — Она сделала глоток чая-латте и откинулась в кресло.
Я положила свою руку поверх ее и сжала, заставляя посмотреть на меня.
— Мне очень жаль, что я болею и не могу помочь с ребенком. Тебе нужно больше эксплуатировать мою маму и тетю Мари. Они будут заботиться о маленьком Джеке в течение всего дня. Тебе нужно больше отдыхать.
Она подняла руку и покачала головой.
— Нет. Он славный парень. Только кричит, когда голоден.
На губах Элли появилась слабая улыбка, когда мы заговорили о сыне. Каждый, кто общался с ней дольше пяти минут, мог с уверенностью сказать, что она будет удивительной мамой. Она обладала способностью делать всех вокруг себя счастливыми, поэтому мы с Джеком всегда называли ее феей.
Я глубоко вдохнула и завела разговор, которого боялась после известия о диагнозе Джека; разговор, который никогда бы не хотела заводить.
— Все дело в Джеке, не так ли? Болезнь вернулась? — Я приподняла брови и Элли кивнула в ответ.
Элли прикусила дрожащую нижнюю губу. Слезы текли по ее щекам, а рыдания вырывались наружу. Ее трясло, пока она отчаянно вытирала щеки руками.
— Я знала, что есть такая возможность, более того — вероятность. Но мы так хотели ребенка. Это было единственное, что мы не позволили лейкемии у нас отнять. Джек-младший родился, и его отец все еще рядом. Поэтому я подумала, что возможно — просто возможно — он будет рядом всегда. — Она глубоко вдохнула и посмотрела на меня. Я кивнула, чтобы она продолжила. — Джек еще накануне рождения ребенка знал, что наркотик перестал действовать, но не сказал мне, пока мы не вернулись домой.
Я погладила ее по содрогающейся от рыданий спине. Все этих месяцев, когда она пыталась быть сильной и выглядеть счастливой, наконец, дали о себе знать. Я молчала, позволяя ей выговориться.
— Что я буду делать, Пейдж? Мы были вместе с тех пор как мне исполнилось семнадцать лет. Он вторая половина моей души. Как жить дальше? Как научить сына всему, что он должен знать, одной? Я думала, что готова к этому, но нет. Никто не может подготовить себя к чему-то подобному.
— Сколько у него осталось?
Элли тяжело вздохнула.
— Полгода. Плюс-минус месяц, как Джек любит говорить. — Она затихла и покачала головой.
Меньше года. Он даже не увидит первый день рождения своего сына.
— Мне жаль. Джек боялся тебе сказать, ты и так болеешь…
Я умнее, чем он думает. Это не первый случай, когда он мне что-то недоговаривает, тем более, я уже и сама догадалась. Эван тоже мне ничего не говорит, но все написано у него на лице. Это мучает его, но он боится мне сказать. Люди в моей жизни думают, что я хрупкая, и относятся ко мне с особой осторожностью, чтобы не сломать. Пришло время доказать им, что они ошибаются. Моя семья нуждается во мне. Джек нуждается во мне. Черт, пора вырасти и позаботиться о ком-то кроме себя.
— Как он? Эван говорит мне, что с ним все в порядке, только чуть больше устает.
Элли опустила подбородок, и обхватила свою чашку ладонями. Она сделала глоток, а затем подняла на меня глаза.
— Это… Иногда кажется, что мне труднее, чем ему. Он все еще работает, но каждый день для него тяжелее, чем предыдущий. Хотя он никогда этого не признает. Он уже потерял вес, и выглядит… выглядит старше.
— Он больше ничего не пробует?
— Он уже все попробовал. Это были крайние меры, единственная причина, по которой он согласился на наркотики. Он сказал, что хочет наслаждаться временем, которое ему отведено. Я чувствую себя такой одинокой, — ее голос надломился, и она обхватила лицо руками.
— Ты не одна. — Я убрала ее руки от лица. — У тебя есть мы.
— Я знаю. — Элли кивнула и схватила мою вторую руку. — Но когда ты теряешь важнейшего человека в своей жизни, то можешь находиться посредине Центрального вокзала и все еще чувствовать себя одиноким.
— Я люблю тебя. Мы все любим. Вы с Джеком-младшим никогда не будете одиноки. Обещаю. — Я наклонилась вперед и потерла ее плечо.
Элли кивнула. Она вращала свою пустую чашку, и смотрела в пустоту. Я быстро собрала вещи и встала со стула. Наклонилась, чтобы вытереть салфеткой тушь, что растеклась у Элли под глазами.
— Пошли, Элли. Пришло время нанести визит моему двоюродному брату.