– Потеря зрения временная, – прошептал Килан. – Возвращается на пару часов, потом снова туман. Температура под сорок. Стандартные жаропонижающие и стабилизаторы почти не работают. Мы успели поставить капельницы с физраствором, чтобы не было обезвоживания, но…
– Все заболели одновременно? – спросила я, подходя к очередной койке. Девочка лет восьми, с тёмными волосами, слипшимися от пота, стонала, сжимая кулачки.
– В течение двух дней. Первыми – те, кто больше всего бегал на улице, у речки.
– Речка… – я обернулась к нему. – Вы проверяли воду?
– Первое, что сделал! – Килан заерзал. – Физические и магические показатели в норме. Чистая, горная. Артефакт очистки на нашем водозаборе работает, показывает зелёный свет.
Артефакт. Водозабор. В голове что-то щёлкнуло.
– Проведите меня к этому артефакту. Сейчас.
– Но дети…
– Я не смогу им помочь, не поняв причину! – резко сказала я, и в моем голосе прозвучала несвойственная мне жёсткость. Испуг Килана сменился растерянностью, но он кивнул.
Водозабор находился в отдельном, полуподвальном помещении. От сырости по стенам ползла плесень. И в центре, присоединённый к трубе, идущей от реки, стоял артефакт очистки. Я видела такие на картинках в учебниках по истории артефакторики. Очень древний образец. Металлический цилиндр, покрытый потускневшими и полустёршимися рунами. Сверху – зеленоватый кристалл-индикатор, который действительно тускло светился ровным зелёным светом.
– Он работает, – упрямо сказал Килан.
Я не ответила. Я смотрела через магическое зрение. И то, что я увидела, заставило моё сердце упасть в пятки. Зелёный свет индикатора был обманом. Сам артефакт был похож на гниющее яблоко. Изнутри, сквозь трещины в матрице, сочился тот самый грязно-зелёный, ядовитый поток магии. Он не очищал воду. Он пропитывал её магической гнилью, разлагая не грязь, а саму магическую структуру воды, превращая её в отраву. И этот яд, попадая в организм молодых, нестабильных магов из горных деревень, чья магия и без того была чувствительной, вызывал дикую иммунную реакцию – бурю, которая сжигала их изнутри и ударяла по самым уязвимым местам, по зрению.
– Он не работает, – тихо, но чётко сказала я. – Он разлагается. И отравляет всё вокруг. Не только воду. Эти выбросы… они в воздухе. Вот почему ваши приборы сходят с ума. Здесь вся среда заражена.
Лицо Килана побелело.
– Но… но индикатор…
– Индикатор враньё! – почти крикнула я, не в силах сдержать отчаяние. – Этот артефакт надо отключать. Немедленно. И изолировать. А детей… – я обернулась к выходу, – детей нужно не только лечить. Их нужно вывезти отсюда. На чистый воздух. Подальше от этого места.
– Вывезти? Куда? До ближайшего города день пути! А состояние их…
– Тогда будем лечить здесь! Но сначала – уберем источник заражения!
Мы понеслись обратно. Мой мозг лихорадочно работал. Отключить артефакт? Просто разомкнуть цепь? А если в нём остался заряд, и он взорвётся, выбросив всю накопленную гниль в атмосферу? Это убьёт всех. Нужно было стабилизировать его, «усыпить», и только потом демонтировать. Но для этого нужны инструменты, знания, время. У меня было только то, что в сумке, и два диплома в голове, которые сейчас казались смехотворно бесполезными.
Вернувшись в лазарет, я сбросила сумку возле двери и начала действовать на автомате. Сначала – барьер. Я вытащила из сумки рулон тонкой серебряной проволоки и несколько кристаллов-изоляторов. Быстро, почти не глядя, стала очерчивать периметр помещения, создавая примитивный, но мощный фильтрующий купол. Чтобы остановить проникновение новых порций отравленной магии извне. Проволока под пальцами горела, кристаллы в моих руках гудели, наполняясь силой. Когда контур замкнулся, в воздухе дрогнуло, и тот мерзкий металлический привкус ослаб. Хорошо. Шаг первый сделан.
– Килан! – крикнула я. – Найдите всех, кто может помочь! Нужно организовать подачу чистой воды! Не из водозабора! Принесите снег с вершин, растопите! Или найдите родник вверх по течению! Ищите!
Потом я подошла к девочке с тёмными волосами. Приложила ладони к её вискам. Моя магия, чистая и мощная, встретила внутри неё бушующее зелёное болото. Я не стала бороться с ним в лоб. Я представила её тело как тот самый водозабор. А свою магию – как чистейший горный поток. Я начала медленно, упрямо промывать её каналы, разбавляя грязь, нейтрализуя её каплей за каплей. Это было мучительно медленно. Каждая клеточка сопротивлялась. Через десять минут у меня самой закружилась голова от напряжения, но в глазах девочки проступил слабый проблеск осознанности. Она перестала стонать.