– В подвале глухой чулан найдется? – помолчав, поинтересовался Егор.
– Степаныч покажет, – кивнула Катерина на мужчину чуть старше средних лет, служившего в доме и за истопника, и за дворника, и вообще мастером на все руки.
Архипыч уже успел развязать всю прислугу, и теперь все пять человек, растирая запястья, мрачно косились на связанных бандитов. Горничная, ключница и кухарка к тому еще утирали слезы, пытаясь успокоиться.
– Дядька, – негромко окликнул Егор своего помощника. – Этих троих надобно вывезти отсель подалее и избавиться. Но так, чтобы никто ничего не увидел. А вот с этим нам еще крепко побеседовать надобно.
– Сполню, – чуть подумав, кивнул казак и, отойдя к Степанычу, принялся что-то ему объяснять.
Кивнув в ответ, тот развернулся и, найдя взглядом мужика помоложе, решительно скомандовал:
– Митяй, запрягай розвальни. И шевелись быстрее.
Кивнув, тот молча выскочил из комнаты. Архипыч отдал один револьвер Степанычу, и тот принялся вздергивать раненых на ноги за шиворот. Подняв всю это инвалидную команду, мужик пинками погнал их куда-то вниз. Тем временем Архипыч вернулся к главарю и, походя врезав ему ядреным кулаком по морде, с угрозой посоветовал:
– Лучше говорить начинай, пока хозяин и вовсе не озлился. Не то о смерти молить станешь.
– Вы понимаете, что так просто вам это не сойдет? – кое-как перевернувшись на спину после удара по физиономии, прошепелявил мужик.
– Ну, будет там чего или нет, непонятно, а вот тебе точно тяжко придется, – иронично усмехнулся Егор, всаживая ему мысок валенка в печень.
Это только кажется, что валенки штука мягкая и ударить такой обувью сильно нельзя. На самом деле, носок правильно изготовленного валенка это почти то же самое, что носок кожаного сапога. Так что ощущения у мужика были, можно сказать, непередаваемые. Во всяком случае, спеси у него уже заметно убавилось. Убедившись, что с хозяйкой все в порядке, Егор сам поднял главаря на ноги и за шиворот поволок вниз, в подвал, попутно велев казаку найти какую-нибудь жаровню и, наполнив ее углями, принести туда же, не забыв кочергу.
Но применять весомые аргументы не пришлось. Едва только главарь понял, что разводить китайские церемонии никто не собирается, как тут же выдал полный расклад: и по заказчику этого безобразия, и о том, где обитает он сам, и о том, кому и сколько было уплачено. Внимательно его выслушав, Егор задумчиво огляделся и, вздохнув, мрачно покачал головой. Чулан этот на тюремную камеру ну никак не тянул. Степаныч, словно угадав его мысли, приволок откуда-то обрывок цепи метра два длиной и к ней солидный висячий замок.
– Вот это другое дело. И не забудь ему ведро поганое поставить. Нечего в доме грязь разводить. Посидит, покуда мы с заказчиком разберемся, – зло усмехнулся Егор, сажая мужика на цепь и отдавая ключ дворнику. – А ежели соврал, точно шкуру спущу, – зловеще пообещал он, уже выходя из чулана.
Им повезло, что особняк Екатерины Павловны стоял на самой окраине города, и как следствие, запасные ворота выходили прямо на деревенский тракт, по которому можно было доехать до ближайшего леса. Устроено это было с тем расчетом, чтобы не делать крюк, привозя в дом дрова, продукты и тому подобные надобности. Дорога через заставу удлиняла путь почти на полверсты.
И именно по этому тракту всех лишних увезли до ближайшего оврага. А самое главное, что разгулявшаяся метель тут же замела все следы проезжавших розвальней. Степаныч, оказавшийся при хозяйке кем-то вроде мастера на все руки, решил вопрос просто и незатейливо. По выстрелу каждому из нападавших в затылок, и вся недолга. А вот с главарем этой шайки пришлось повозиться. Его Егор решил придержать до окончательного решения вопроса с заказчиком всего этого безобразия. Так что к тому моменту, когда Степаныч вернулся в особняк, парень с Архипычем уже умчался по узнанному адресу.
Благо казак от скуки умудрился изучить почти всю Москву, так что искать нужное место не пришлось. На месте они оказались за полночь. Оставив возок за углом, бойцы подобрались к задней двери нужного дома и, быстро переглянувшись, не сговариваясь поднялись на крыльцо.
– Я первым пойду, – еле слышно произнес казак, выуживая из кармана кусок тонкой проволоки.
Где и когда он умудрился научиться так ловко вскрывать замки и засовы, Егор не знал, так что на действия опытного бойца смотрел с большим интересом. Еле слышно заскрежетав, щеколда засова вдвинулась, и казак, чуть приподняв дверь за ручку, чтобы не скрипнула, первым просочился в помещение. Егор, выхватив револьвер, проскользнул следом. Закрыв за собой дверь, казак приложил палец к губам и, быстро скинув тулуп, еле слышно прошипел: