Стоящие рядом с императорским креслом евнухи угодливо захихикали. Прекрасная Супруга смотрела строго и ревниво. Ли Эр смиренно простерлась ниц.
- Поднимись, - велел император.
И когда девушка встала, протянул ей свиток, перевязанный конопляной суровой нитью.
- Это письмо твоего отца. Не отягчай его души на Небесах своими слезами, ты уже достаточно оплакала его.
Почтительно и благоговейно приняла Ли Эр свиток. Подбородок ее дрогнул, но ни слезинки не выступило на ее глазах. Ся и Ли Эр низко поклонились императору, коснувшись лбом пола. На пиру князь с упавшим сердце наблюдал за женой, с огорчением отметив, что слова императора не возымели на нее никакого действия и она все так же была погружена в свои печальные мысли. Зато Ся то и дело ловил восхищенные взоры царедворцев, бросаемые на его жену, которые встречал суровым взглядом, жалея, что его жена не прежняя пышечка.
После торжества их остановил старый сановник.
- Поверить не возможно! Неужто передо мной та пухленькая Ли Эр, которую знавал я прежде? Вы очень изменились, молодая госпожа.
Ли Эр грациозно поклонилась в ответ на комплимент, зато Ся разворчался как всем недовольный старик:
- Мечтаю, чтобы она стала прежней Ли Эр.
С него было уже достаточно всех этих восхищений его женой.
- О, генерал, - рассмеялся мудрый царедворец. – Уверяю вас, что после того как ваша госпожа принесет вам трех-четырех малышей, она превратиться в ту пухленькую особу, которую вы знавали раньше.
Вечером Ся оставил Ли Эр наедине с последним письмом господина Минь. Он слышал, как долго и горько она плакала над ним, а потом показала его мужу.
Строчки были неровными, письмо писалось второпях, да и мысли измученного пытками несчастного отца Ли Эр, явно путались. Но было видно, что он многое хотел высказать любимой дочери, но сказал только главное.
«Малышка, я страшно виноват перед тобой. Виноват, что привел и оставил эту страшную женщину наложницей в нашем доме. Думаешь, я не знал о таверне Цзя? И хоть мне не очень нравилось, что ты занимаешься стряпней как простолюдинка, я видел, какой счастливой ты возвращалась оттуда. Но больше всего я не хотел, чтобы терзали тебя твои брат и сестра. К тому же я очень боялся… Твоя матушка, память о которой не оставляет меня и сейчас, как и вина перед ней, скончалась странной скоропостижной смертью, как только я ввел в дом эту наложницу. К сожалению, я был глуп и безволен и вот к чему все это привело. Не без основания подозревая ее, я очень боялся за тебя, мое драгоценное дитя, и, быть может, временами был излишне строг и холоден с тобой, но это не от умалении моей любви к тебе, наоборот, своей холодностью и строгостью я пытался защитить тебя от мачехи. Эта ужасная женщина была сильнее и хитрее меня. В конце концов, она отомстила, уничтожив нашу семью. Но я покидаю этот грешный мир с единственной надеждой, что ты дождешься Ся Чжэна. Помни, он твоя защита и опора. Держись его, будь верной и послушной женой, плати ему такой же любовью, какую он выказывает тебе, и тогда на Небесах я обрету блаженный покой».
Глава 19
Оба узнавали и не узнавали друг друга. Они сильно изменились за полгода разлуки, а потому, казались друг другу незнакомцами. Но если Ся принял жену безоговорочно и думал теперь о том, как приручить и присвоить себе, то Ли Эр дичилась, чувствуя, что Ся намного искушеннее и опытнее ее. Как-то она увидела его ужасный шрам от стрелы, полученный в Хибине. Первым порывом было коснуться жуткой отметины, чуть не стоившей ему жизни, но она не посмела, остановившись на полпути. Только Ся не дал ей убрать руку, перехватив и стиснув пальчики жены, провел ими по своему шраму. Она ужасно испугалась, он видел это, но не его самого, а того, что могла потерять его. Она уже узнала, что такое терять и снова замкнулась в себе, понимая, что не сможет пройти через подобное второй раз. Ся выругал себя на чем свет стоит. Его порывы только отдаляли от него Ли Эр, но порой он так жаждал прикосновений жены, что терял голову. Она заметно шла на поправку, но была с ним несколько напряжена после того, когда он, почти силком, заставил ее прикоснуться к своему шраму.