- А знаешь, - сел он в постели. Его ночная кофта распахнулась, открывая крепкую твердую грудь и этот ужасный шрам от стрелы. – Я пришел к тебе для того, чтобы рассказать рецепт блюда, которым кормил нас в походах армейский кашевар. Оно необыкновенное, простое и вкусное.
Ли Эр подняла голову и с вниманием повернулась к нему. Ага! Заинтересовалась, иди же ко мне, малышка.
- Иногда я скучаю по нему и хотелось, что бы ты иногда готовила его мне, - вздохнул он, глядя мечтательно поверх ее плеча, цепким вниманием подмечая ее сочувствие к нему. - И тут подумал, что ты наверняка захотела бы узнать его рецепт, только вот подзабыл за всеми треволнениями и вспомнил лишь сегодня, когда ты разговаривала с почтенным Цзя, - с бьющимся сердцем говорил он, делая вид, что не замечает ее загоревшихся глаз и того, что она подсела к нему на край постели. – Но когда вспомнил, тебя здесь не нашел и решил подождать, а заодно и отдохнуть. Ты ведь не против? – беспечно спросил он, хотя ему даже дышать было трудно, так боялся спугнуть ее.
Она покачала головой, а он, плюхнувшись на валик подушки, пожаловался:
- Ужасно устал, так хочется спать. Может быть, завтра и расскажу тебе этот рецепт?
- Но, господин, - заволновалась Ли Эр. – Завтра вас опять призовут дела, и вам будет некогда рассказать о нем.
Приманка сработала, и теперь следовало окружить ее так, что бы ей некуда было деться.
- И то верно, - пробормотал Ся, задумчиво разглядывая, натянутый над ним полог постели. – Что ж приляг рядом, не могу же я рассказывать твоей спине, а сидеть в постели я уже устал, пока ждал тебя.
Поколебавшись немного, она несмело прилегла рядом с ним. Так… теперь нужно боле менее внятно и связно рассказать хоть что-нибудь.
- Не знаю, как начать… не мастак я рассказывать такие вещи... - неуверенно начал он. - Лучше, наверное, показать, - и развернулся к ней, приподнявшись на плече. – Вот брал наш кашевар курицу за которой посылал солдат в ближайшую деревню и избавив ее от головы, тщательно удалял всю одеж… э-э… перья, чтобы она была полностью очищена, - и Ся провел по телу лежащей рядом Ли Эр, ладонью сверху вниз. Она вздрогнула, ее глаза расширились, но не отстранилась.
- Потом, - придвинулся он ближе, склонившись к ее уху, - смазывал ее крылья, шею, грудь и ноги, - шептал он, водя ладонью по тем местам, о которых сейчас говорил.
Его лицо приблизилось к ее лицу так, что дыхание обжигало ее губы. Она физически чувствовала каждое слово, что нашептывал ей муж. Его ладонь соскользнула на внутреннюю сторону ее бедра и она, вздрогнув, сомкнула ноги, сжав ими его пальцы, что они не могли продвинуться дальше.
- Любимая, - выдохнул Ся свое желание в легкий пока поцелуй, - позволь рассказать…
- Да, - едва слышно отозвалась, преодолевая стыд и смущенное недоумение.
- После, - шевельнулись его губы, прижимаясь к ее лбу, - он начинял ее…
Он шевельнул ладонью и когда Ли Эр расслабилась, ладонь двинулась вверх, коснувшись того, чего никто не должен касаться.
- Чжэн! - взмолилась Ли Эр. Ей было не по себе и слишком стыдно, но его движения становились уверенными, настойчивыми, нетерпеливо требовательными и она потеряла способность к сопротивлению. Как зачарованная, она будто все видела со стороны, как он стащил с нее одежды, уже сорвав с себя свои, но уже не принадлежала себе, чувствуя жар его тела на своей прохладной коже. Этот жар словно перетекал в нее, и она самс начала гореть.
Утром, за завтраком Ся принялся смущать ее, интересуясь, запомнила ли она хоть что-то из его рецепта.
- Как? – огорчился он. – Ты, должно быть, заснула на самом интересном и важном месте. Что ж, - вздохнул он, - не огорчайся, этой ночью, расскажу тебе все заново.
Ли Эр вспыхнула, а Ся тихо засмеялся, отчего у нее мурашки пробежали по коже. Так у них и повелось: Ся постоянно дразнил жену тем, что она никак не может запомнить некий рецепт, заставляя ее краснеть. В ее глазах появился знакомый ему озорной блеск и Ся просто боялся поверить в то, что его прежняя Ли Эр возвращается к нему.
Прошел уже месяц и к удивлению Ся, он ни разу не вспомнил о Приграничье в которое уже не так рвался. Зная, что вскоре покинут лиянскую усадьбу, в которой обосновался с женой, он, тем не менее, вбухал немало средств, оборудуя кухню в ней, покупая все что хотелось Ли Эр. Он не желал, чтобы она сбегала из дома в таверну Цзя как раньше, к тому же всегда знал где искать ее и постоянно крутился на ее кухне, не смотря на чад и жар исходивший от печи. И они все время отсылали Лао за каким-нибудь недостающим продуктом, понятно, что тогда все блюда благополучно подгорали. Как-то сложилось само собой, что раза два в неделю чета Ся приходила в таверну дядюшки Цзя, где жена князя обсуждала со старым трактирщиком способы приготовления того или иного продукта, тогда как Ся, Лао и Жун Жун тихо предавались воспоминаниям о битве у дикой границы за чарками цинского вина.