- Эй! – громко позвала младшая дочь Минь, бесцеремонно махнув ей рукой. – Поди-ка сюда!
Женщина остановилась и, помешкав, пошла на зов.
- Что вам угодно, кузина? – устало спросила она, поклонившись, явно чем-то озабоченная.
Молодая женщина была старше сестры Ли Эр, но была ниже ее по статусу, а потому предпочла не замечать фамильярности девицы и хотя была одета как госпожа, выглядела изработавшейся служанкой.
- Не могла бы ты унять своего капризного отпрыска, - недовольно выговаривала ей младшая Минь. – Он так вопит, что мешает уснуть всей усадьбе.
- Извини, но ему всего неделя и лекари не могут понять, что его беспокоит. Но я постараюсь больше не тревожить ваш покой.
- Видишь, - горделиво сказала своячница, обратившись к Ся, когда женщина отошла отпущенная небрежным жестом руки. – Я здесь хозяйка и мне лучше не прекословить.
«Соплячка!» - пренебрежительно хмыкнул про себя юноша и отвернулся, чтобы уйти.
- Куда это ты? – топнула ногой младшая Минь. – Разве я тебя отпускала? Почему ты такой грубый?
- Потому что он деревенщина из какой-то захудалой ни кому неизвестной дыры на окраине империи, - подошел к ним молодой человек, еще один родственник Ся - младший брат Минь. Оба дети наложницы.
Ся смерил его взглядом с головы до ног. Слишком брат младшей Минь задается, капризен и избалован.
- Не требуй от него обходительности, сестра, - томно проговорил юноша, обмахиваясь веером. – Будь снисходительна к его неотесанности.
Ся его слова не тронули, потому что это были глупые слова. Молодой князь просто стоял, заложив руки за спину, и слушал их детские подколки.
- Ах, да! – воскликнул воодушевленно брат младшей Минь. – Ты ведь к тому же еще и немой. Что же ты сотворил такого в прошлой жизни, что судьба так обделила тебя, зятек? Мало того, что безязычен, так тебя угораздило жениться на нашей толстухе сестре, - вздохнул он и с деланным сочувствием покачал головой, а после с наигранным участием поинтересовался: - Ну, так удалось ли сквозь всю толщу жира, что тебе досталась, пробиться к заветной цели и порушить ее? Видимо, нет, как о том объявили утром служанки, осмотревшие ваше брачное ложе. Нелегко тебе пришлось в эту ночь, зятек.
- Зачем ты винишь его? – надув губки, вступилась за Ся младшая Минь. – Разве он виноват, что у него ничего не получилось? Мало того, что его женили на бочонке жира, так еще заставляют обнимать его. Фи!
Развернувшись, Ся пошел прочь, слыша за собой издевательское хихиканье. Скверные люди эти брат с сестрой. Когда юноша скрылся за поворотом парковой дорожки, его нагнал Лао.
- Вот вы где! – всплеснул руками запыхавшийся верный слуга. - Все уже с ног сбились, разыскивая вас. Вы должны поклониться предкам в домашнем алтаре как муж и жена, но вся усадьба гудит о том, что вы так и не притронулись к невесте в брачную ночь.
«Так это не злостная выдумка его новоявленных родственничков?» - остановился Ся и, нахмурившись, взглянул на Лао.
- Так ведь простыни с вашего брачного ложа девственно чисты, - понизив голос, пояснил молодой слуга и вдруг принялся тихо утешать своего господина: - Ну и что, что госпожа столь упитанна? После вы всегда сможете взять красивую наложницу.
Ся смотрел себе под ноги. То, что он считал глупостью и чему не придавал значения как, кажется, и Ли Эр тоже, грозило обернуться для них большой неприятностью.
- Да и хозяин Минь не в духе после вчерашнего, - продолжал шепотом выкладывать Лао последние сплетни. – Ах, вы же не знаете… После того как вас проводили в брачные покои, его величество заперся с господином Минь в кабинете. Разговор, говорят, шел о наследстве, которое господин Минь дает за вашей женой. Якобы император остался им недоволен, посчитав, что тесть обделил вас с молодой госпожой.
Ся махнул Лао в сторону павильона, украшенного красными свадебными фонарями, что был отведен для новобрачных.
- Господин, вы хотите, чтобы я ждал вас там? – понял Лао.
Ся кивнул и, отвернувшись, пошел за ворота усадьбы. Он не собирался искать Ли Эр, чтобы вместе поклониться предкам, просто не мог больше оставаться там, где его провожали косые взгляды и насмешливые шепотки за спиной. Заблудиться он не боялся, так как умел ориентироваться в незнакомых местах, тем более в городе, где было множество примет, по которым уж всяко можно было понять, где находишься. Улицы столицы просто кишели горожанами, приезжими и торговым людом.