Кавалер галантно отодвигает стул и позволяет присесть и себе.
— За этот вечер без алкоголя, — поднимаем вверх бокалы томатного сока, не вкусно, но полезно. Морщимся, как дети, но улыбаемся, как самые счастливые.
И так хорошо, главное находиться рядом с любимым человеком. Все-таки, одна моя мечта сбылась. Джарвес сейчас не где-то с кем-то, а именно со мной.
Еда пропадает со столов, прячась в наших животах. Мой взгляд потонул где-то в пустой тарелки, поэтому не замечаю, как Джарвес медленно встаёт, останавливаясь около меня. Смотрит своими темными глазами, сводящими с ума и заставляющими пульс учащаться.
Его губы касаются моих и затягивают в нежный поцелуй. Опускаю ладони на мужские плечи, сильно сжимая, и прижимаю его к себе ближе. Он только мой. Плавимся от высокого градуса наших тел.
Не открывая глаз и спотыкаясь, мы движемся в сторону кровати. Приятные поцелуи гуляют по шее, вызывая табун мурашек. Хочется кричать, плакать и смеяться одновременно. А когда оказываюсь лежащей на кровати, прижатой к ней Джарвесом, голова, как и тело, не соображают. Переворачиваюсь, оказываясь сверху него, заставив простонать от боли.
— Я тяжёлая? Ты нормально? — прерываю поцелуй, услышав вздох боли. Он сжал веки, тяжело дыша. — Прости.
— В норме, ты главное так резко не скачи, — сразу открывает глаза, давая понять что ему так же хорошо, как и мне, но засмеялся. Его рот снова забирает весь мой воздух, а руки горячими следами гуляют по телу.
И сквозь темноту в помещении смотрю на его лицо.
— Что ты творишь?
— Я хочу тебя.
Продолжение следует
Глава 27
Была ли я счастлива в этот момент? Безусловно, да. Ведь меня захотели не обсмеять из-за лишнего веса или сказать обидные слова, меня желали. И не так, как когда голоден, а когда хочется женского тепла и ласки. И оттого я улыбаюсь, словно глупая дурочка.
Смотрю на мягкие красные губы Джарвеса, горящие от моих поцелуев, и хихикаю.
— Я тебя люблю, и теперь уже без тебя не смогу.
Он прикрывает веки, опуская голову мне на плечо. Тяжело вздыхаю, потрепав его по макушке. Я уже не смогу без него, без теплого дыхания рядом с собой, искренней улыбки в мою сторону. Не хочу ничего из этого терять. Пусть смотрит на меня, любит, греет своей душой. Он один, кому без разницы какая я, какой вес, важно лишь то, что вместе нам хорошо.
- Я не собираюсь уходить, — обращает на меня свой взгляд, поглаживая ладонью мою пухлую щечку, заставляя дрожать всем телом.
Подтягивается, нависая надо мной, заставляя крепкие мышцы напрячься и выпирать. Смотрю на него и медленно сглатываю. Он целует крепко, но страстно, наполняя мое тело собой. Голова уже не слушается, мир вокруг вертится с небывалой скоростью, фейерверки взрываются, а кислород решает полностью покинуть пределы легких.
Его прикосновения заставляют гореть и внутри, и снаружи, а мои руки уже вовсю сжимают края мужской рубашки, пытаясь избавиться от ненужной преграды. Нужно только ближе, только кожа к коже. И мне удается наконец-то снять с Джарвеса эту вещь.
Смотрю на потолок, хватая воздух ртом, ведь трепетные поцелуи парня остаются на каждом сантиметре моей шеи. Ощущаю под своими ладонями сильное мощное тело. И теперь не стыдно признать, я действительно его хочу, чтобы этот вечер мы провели в объятиях друг друга. И я знаю, он примет меня и такой пухлой девчонкой, но когда-нибудь он будет смотреть на меня стройную и еще более красивую. Обещаю себе сделать все для этого.
Поцелуи идут все ниже, и мы вдвоем пытаемся снять с меня платье, которое так крепко обняло мою фигуру, что не стремилось отцепляться. Пыхтим, ворочаемся, но вещь таки падает на пол, позволяя Джарвесу смотреть на мое почти голое тело. Ему уже как-то выпадал такой шанс, и он выжил, а это не всем по силе.
Его зрачки темнеют, внутри появляется страсть и желание. Если бы не любил, то не захотел бы. Губы снова находят друг друга, а наши быстрые руки избавляют от одежды и его. Тяжело сглатываю и чуть ли не плачу, когда вижу его голое тело. Я думала, еще лет десять куковать мне в девственницах, без мужской любви и ласки, пока не похудею. Но, кажется, мое желание любить все-таки исполнится.
Провожу ладонью по загорелой груди парня, кончиками пальцев следуя по рельефному прессу. Он слишком хорош для меня, но от него не откажусь.
— Я сейчас задохнусь, — сиплю ему в ухо, когда мое лицо покрывают поцелуями и спускаются к пышной груди. Она не была такой же объемной, как у старушек, так что привлекала внимание к себе.