- Наказание! - крикнул он. - Наказание!
Орлан пополз к нему, широко разевая клюв. Кое-где из его боков торчали оплавленные балки каркаса, дымились интегральные схемы.
- Сначала Дурашку, - сказал сам себе Неприметный и вскочил в седло, тотчас же прожегшее ему мундир. Но боли не было.
Орлан тяжело запрыгал и с трудом поднялся в воздух. Скакун у Дурашки был-меченый и разыскать его по радиодатчику не составляло труда. Кибернетическую птицу подбросило и чуть не переломало ей махательные плоскости. Это возник еще один вулкан, на том месте, где лишь вчера совершил посадку "Толстяк". Крейсера больше не существовало.
Неприметный вперился в экран пеленгатора. Светящаяся точка указывала ему путь. Лететь по прямой мешали километровые столбы огня, приходилось делать зигзаги и петли. Орлан все медленнее и медленнее махал крыльями, но и цель уже была близка.
Дурашка стоял на плато, со всех сторон окруженное лавой. Скакуна он держал в поводу.
И каких-то сто метров не смог еще пролететь израненный орлан, упав в густую, медленно текущую огненную массу. Птица сгорела мгновенно. Но с Неприметным ничего не случилось. Лишь на миг потеряв самообладание, он встал, поправил широкополую шляпу с хрустальным, прозрачным пером, хлестанул плетью Планету и пошел вперед. Никакие вулканы ему были не страшны!
Дурашка видел Неприметного и спокойно ждал его приближения.
- Ты знаешь, что сотворила с нами Планета? - спросил Неприметный.
- Знаю.
- И как же, по-твоему? Она и теперь не заслуживает наказания?!
- Она приняла нас как мать. Неприметный. Разве можно наказать мать?
- У нас одна мать - Тола! - Неприметный стеганул Планету плетью. Понял? Конечно, она переиграла меня. Но отмщение все равно состоится! Ты видел, как я шел по расплавленной лаве? Планета ничего не сможет со мной поделать. И я еще сумею исхлестать ее всю вдоль и поперек!
- Она просто ничего не хочет с тобой делать, Неприметный. Ты ей не нужен.
- А ты нужен?! То-то все уже превратились в пар!
- Нет, не в пар, Неприметный. Они уже там, на зеленой и чудесной Планете.
- Как же!
- Я тоже иду туда. Неприметный.
- А вот этим! - Неприметный ударил плетью Дурашку, но она прошла через того, как сквозь пустоту.
- Что, не получилось?
Неприметный ударил еще раз, другой, третий! Дурашка был неуязвим.
- Бесполезно, Неприметный. Мы уже живем в разных временах.
Дурашка и его скакун неуловимо, но быстро становились прозрачными. Неприметный рубил плетью пустоту, но Дурашка не обращал на него внимания.
- Она живая, - сказал он сам себе, - живая... зеленая и ласковая. Я чувствую эти. Я всегда больше чувствовал, чем понимал. Здравствуй, Планета...
Неприметный остался на плато один.
30
Планета стремительно проваливалась в прошлое.
Уже исчезли вулканы, потому что все превратилось в один большой огненный Океан.
А Неприметный все хлестал Планету плетью. Он шел, и идти ему было далеко.
Ускорялся бег времени, словно Планета хотела избавиться от Неприметного хитрым и страшным образом. Постепенно потухал огонь, увеличивался радиус Планеты, рыхлее и легче становилось вещество, из которого она состояла. И вот уже только огромная, аморфная туманность окружала его. Да и та все более разреживалась. И плеть уже не встречала сопротивления и за каждым атомом приходилось гоняться, как за быстрым зверьком. Первоначальная пепельная мгла наполнялась светом, пока наконец туманность не рассосалась по всей Вселенной. И Светило, которое когда-то в будущем потрудится над созданием Планеты, откатывалось все дальше и дальше. Вот и оно превратилось в Звезду, обыкновенную, как и все другие. И уже не отличить ее от всех других недосягаемых светлячков неба.
И плеть Неприметного была обречена рассекать лишь пустоту...
31
Дурашка высвободил ногу из стремени и спрыгнул в густую зеленую траву, повел своего скакуна в поводу. Вокруг раздавались пение птиц и стрекот насекомых. Вскоре он набрел на тропинку, пересекавшую лес, вышел на опушку и... остолбенел от счастья. Сказочный хрустальный город раскинулся перед ним. Не спеша прохаживались планетяне, ребятишки как всегда и везде во Вселенной с шумом носились по улицам города. В гору поднимался человек, приветная улыбка играла на его губах.
- Так вот ты какая, Планета! - удивленно прошептал Дурашка. Здравствуй еще раз! Здравствуй и ты, приветный человек!
- Здравствуй! - ответил планетянин.
- А мы хотели разрушить ее, - сказал Дурашка, - но только погибли сами...
- Погибли? - переспросил планетянин.
- Да. Все, кроме Неприметного.
- Тебе больно?
- Больно. Я чувствую, что все они были добрыми людьми. Но это в душе, глубоко в душе. Страх перед Неприметным заставлял их творить зло. Но это ошибка, ошибка! Все могло быть иначе!
- Ты хочешь сказать, что без Неприметного они стали бы совершенно другими людьми?
- Да! Да! Они уже становились людьми и в присутствии Неприметного. Не хватало какого-то маленького толчка.
- Мы знаем это. Все члены экипажа живы. Но захотят ли они стать новыми людьми?
- Захотят! Захотят! - вскричал Дурашка.
- Помня о всем том, что они здесь пытались сделать?
- Нет, - задрожал Дурашка.
- Они ничего не будут помнить, если ты так хочешь.
- Нет, - застонал Дурашка.
- Тогда что же?
- Пусть они и помнят, и не помнят.
Дурашка устал. Он уже что-то понимал, а не только чувствовал. Он понимал, что человека нельзя заставить, человек должен выбрать сам!
- Хорошо, - сказал планетянин с приветной улыбкой. - Ваш корабль приближается к нашей планетной системе, как и в первый раз. Действуйте.
Дурашка торопливо вскочил в седло, и его скакун с места пошел огромными скачками. Его бока покрылись пеной... И Дурашка чистил своего скакуна, недоумевая, как это его Каурый умудрился так устать в своем стойле. Но тут прозвучал сигнал. Это Тактик сзывал всех офицеров.
Разведывательный крейсер приближался к планетной системе.