Вместе с листом Глеб прихватил и книжку, где все птицы, какие у нас водятся, до последнего воробья, красками изображены.
Он отыскал одну и показал Мишане:
— Вот…
Горихвостка оказалась приятной серенькой птичкой с рыжим хвостом. Очень она Мишане понравилась: такую к себе в сад стоит заманить, пускай разводится.
— Знаю! — обрадовался Мишаня. — Видал такую! Зачем-то к нам залетала: хвостиком — дерг! дерг!.. Я ее хорошо рассмотрел, только название ей не знал.
— А вон внизу — большие, — показал Глеб. — Читай!
— «Для галок и сов», — прочитал Мишаня и сильно удивился: значит, не врал Глеб, и совы на самом деле могут жить в искусственных домиках, потому что этот лист не рукой нарисован, а отпечатан в типографии, где не будут печатать, если неверно. — Это я сделаю! — загорелся он. — Штук пять или даже десять! Везде им расставлю — пускай побольше их налетит! А галки — на кой они… Если галка залезет, я ее прогоню, Не занимай совиного места!
— А чем галка тебе не нравится? — спросила Галин Петровна.
— Совы все-таки лучше… — ответил Мишаня и обратился к Глебу: — Дай-ка глянуть, что за серые мухоловки такие?
Отыскивая серых мухоловок, заметил знакомую рябенькую птичку с длинным хвостом, крылья которой когда-то украшали его жилище, пока их не съели муравьи, и, не подумавши, воскликнул:
— Вона! Лесной конек это, оказывается! Вон кого я тогда уб… увидел! Значит, так: мне нужны синицы, штуки три, сов — что ни больше, горихвостки тоже… несколько!.. Ну, галок пару… А для соловьев есть домики?
— Они в домиках не живут, — сказала Галин Петровна.
— Жалко… А то б я весь сад завесил ихними домиками. Пускай бы пели!
— Ничего, — сказал Братец Кролик. — Горихвостка тоже сойдет!
— А как она поет? — опросил Мишаня.
— Комар может показать, — сказал Братец Кролик. — Он любую птицу может передразнивать. Эй, Комар!
Подошел Комар, недовольный, что его оторвали от верстака:
— Ну чего?
— Покажи нам, как горихвостка поет!
— Дай сперва глянуть на картинке… Я их только по виду знаю. А, эта…
Комар весь перекосился, очевидно, для большего сходства с горихвосткой и свистнул:
— Фьить-ти-так!..
— Знаю! — воскликнул Мишаня. — Слышал ее сколько раз!.. Как зарядит на полдня «фьюить» свое! С ума может свести… Этой одной хватит! А вот эта как?
Комар перекосился и свистнул уже на другой манер.
— Вот тебе и Комар, годами стар! — восхитился Братец Кролик. — А мы раньше и не знали! Думали, так… А он вон что может!
Колюнька уже очутился тут как тут и тоже заглядывал в книжку. Приметив какую-то птицу, он показал:
— А мне вон ту… хохлатенькую…
— Тебе — никакую! — осадил его Мишаня. — Ты сам еще хохлатенький!.. Куда прошлый раз сбежал?..
— Я испугался, — застыдился Колюнька. — Как вы Психею…
Чтобы его скорее перебить и заглушить, Мишаня громко опросил у Галин Петровны:
— Галин Петровна! Можно мне на время эту карту взять? Я срисую, размеры спишу и себе сделаю.
— Мы затем тебя и позвали, — ответила Галин Петровна. — Чтоб ты нам помог. Видишь, чем там ребята занимаются? Эти самые дуплянки строят. Собираемся вывесить не менее сотни. Главным образом в лесопосадке, чтоб туда побольше птиц разных привлечь. Желающие, конечно, могут себе сделать, у себя повесить. Чем больше людей этим займется, тем лучше. Мы еще думаем размножить эту таблицу на небольших листочках от руки и раздать людям. Например, перед спектаклем, когда соберутся… Как твое мнение?
— Можно, — согласился Мишаня. — Я и художника одного могу привести, ненастоящий пока, но, если я ему скажу, он в два счета все перерисует. Чем карикатуры на всех рисовать, пускай дуплянки рисует. Не все ему равно?
— Художнику мы очень рады будем, позови обязательно! У нас всем дело найдется. А тебе вот что хотим поручить. Ведь это ты в прошлом году у Степана Алексеевича на кружке хороший такой доклад сделал?
Мишаня был приятно удивлен, что даже из других классов учительница про его доклад знает и до сих пор помнит, когда он сам про него и забыл уже.
— А как же! Про таракана доклад был! — с удовольствием припомнил он. — Жизнь и деятельность таракана! Целый месяц готовился… Степан Алексеевич даже тетрадку, где доклад этот был, себе на память взял… Говорит: очень мысли оригинальные изложены, язык — тоже…
— Ну вот видишь! — Галин Петровна ласково тронула Мишаню за плечо. — Значит, кому же, как не тебе, как говорится, карты в руки: сделаешь нам перед собранием доклад!
— Какой… доклад? — ошарашенно спросил Мишаня.
Галин Петровна подняла брови, будто речь шла о чем-то совсем простом:
— Обыкновенный доклад… Надо людям разъяснить о пользе птиц для садов и огородов, а также как нужно делать дуплянки, чтоб птицам в них было хорошо, где и как их вешать. Недлинный, конечно, минут, на двадцать… Ведь делал же на кружке, знаешь!
— То на кружке… — робел Мишаня. — А тут… стесняюсь я…
— Что же тут стесняться?
— Да… все уставятся… А ты — один…
— Ну, если ты один стесняешься, можно тебе в пару… вот хоть Глеба присоединить!.. В качестве, так сказать, содокладчика… Глеб, как?
— Я помогу! — сказал Глеб.
Такой он был основательный, веселый, уверенный, что сразу становилось ясно — с таким не пропадешь даже и на докладе! Мишане стало как-то спокойнее, и он сказал:
— Ладно.
Но тут его снова одолели сомнения:
— Только… Как же я буду… Я сам мало… можно сказать ничего… про это не знаю…
— Дело поправимое! — сказала Галин Петровна. — Возьмите таблицу, книжек я вам дам, пойдете домой, там все хорошенько прочитаете и составите хороший короткий доклад, чтоб всем стало ясно, для чего и как нужно развешивать дуплянки. А что сами не поймете — у меня спросите. Кстати, может, и сам поменьше рогаткой будешь баловаться, как знаний наберешься.
— У меня уж ее нет давно, — соврал Мишаня.
— Можно нашего аспиранта призвать! — вмешался Братец Кролик.
— Аспирант пусть своим делом занимается, — сказала Галин Петровна.
— Да он не делом, а на кровати лежит! — пренебрежительно фыркнул Братец Кролик. — Как ни заглянешь: спи-ит!.. Или на балалайке играет! Галин Петровна, давайте у него микроскоп возьмем!..
— Как возьмем?
— А просто! Скажем: отдавай! Нам нужно!
— Да зачем нам микроскоп?
— Мало ли… Во время доклада к Мишане на стол поставим — для форса, чтоб вид был!
Эта мысль Мишане понравилась: солиднее будет, если во время доклада он нет-нет да и заглянет в микроскоп, но, к сожалению, Галин Петровна не согласилась:
— Совсем ни к чему! Хватит с вас таблиц!..
Когда, нагруженные книжками про птиц и вообще про разное, которые дала им Галин Петровна, Глеб и Мишаня вышли на улицу, Глеб посопел и спросил:
— Ты за Психею бросил обижаться?..
— Ху-у! Давно уж!
— Я тоже… Давай!
И Глеб протянул согнутый мизинец. Совершив церемонию мира, они пошли к Мишане. По дороге Мишаня наконец-то смог со всеми подробностями рассказать доброму и понимающему другу о всех мытарствах, претерпленных во время налета на РТС.
— И Лаптянин ломик там позабыл!
— Надо пойти взять! — сказал Глеб. — Если, конечно, его кто-нибудь еще не украл.
— Да-а… — вздохнул Мишаня, которому даже вспоминать о заборе РТС было неприятно. — Чтоб они меня второй раз ловили?
— Я могу слазить! — предложил Глеб. — Только место мне покажи: он близко лежит?..
— Ведь ты воровать не любишь! — слегка сопротивлялся Мишаня, но Глеб сказал:
— Точно, не люблю! Но только тут совсем другое дело: свой ломик берем! Если другой кто ломик там спрячет, а я возьму, тогда конечно… А свой имею право взять! Может, я его нарочно там клал, чтоб полежал… Кому какое дело!